...Крутая лестница ведет на чердак бани. Другие люди в таких местах хранят веники и всякую хозяйственную утварь. Но у 77-летнего Геннадия Неустроева здесь живет крылатая мечта. Вот уже больше 60 лет он занимается голубями. Да не простыми, а теми, что дарят чувство полета над житейскими проблемами и свободы от тяжких дум. В жаркий июльский день мы побывали у одного из самых опытных голубеводов Ангарска.
Давно хотелось написать о людях, увлеченных голубеводством. С тех пор, как услышала откровения одного своего знакомого, который в прошлом держал голубей, но в последние годы в силу жизненных обстоятельств не занимается птицами. «А ведь мне голуби до сих пор часто по ночам снятся, – рассказал он. – Будто гоняю их по небу. А потом просыпаюсь посреди ночи с тревожной мыслью – птиц-то я забыл покормить! И часто слышу за окном хлопанье птичьих крыльев. Не отпускают меня голуби. Надо махнуть на все рукой и вновь прикупить голубков!»
То, что любовь к голубям – это навсегда, стало понятно и из разговора с Геннадием Неустроевым. Первые голуби в его жизни появились, когда ему было 10 лет, – их семья тогда жила в Иркутске, и на покупку голубей им с братом дал денег отец. «Начинают обычно с сизарей, а уж потом переходят на породу, – говорит Геннадий Леонидович. – Сколько себя помню, всегда держал птицу. В 1959 году переехал в Ангарск, так голубятню соорудил на мансарде снимаемого дома. А когда устроился на работу на нефтехимический комбинат, то организовал голубятню в одном из цехов химзавода. Начальство не возражало. Вот и летали птицы над промышленной зоной. Потом я уже породистых голубей прикупил, а сизарей в город отнес и возле рынка отпустил. Так птицы на завод вернулись, домой. Их, как семейного человека, всегда тянет свое гнездо».
В семейном гнезде самого Геннадия Леонидовича всегда тепло и дружно. Он прожил с супругой 54 года, воспитал двух сыновей: старший – врач, младший – педагог. Сейчас уже внуки вузы заканчивают. И все без исключения разделяют увлечение главы семейства – за несколько десятков лет голуби стали своеобразными талисманами Неустроевых, хранителями их домашнего очага.
«Кроме городских квартир у нас свой дом на Старице был, – рассказывает Геннадий Леонидович. – Вот там у меня была хорошая голубятня – много разных птиц держал – от спортивных (почтовых) до декоративных. Когда стройка стала наступать на Старицу, мы решили купить дачный участок неподалеку, в садоводстве «Энергетик». Первым делом с сыном построили голубятню на крыше бани. Давайте поднимемся по лестнице к ним!»
Несмотря на возраст, мой провожатый с легкостью преодолевает крутые ступеньки. При виде хозяина голуби устраивают радостный переполох, а потом вдруг настороженно замирают – вид чужака их напугал. Разномастная птица толпится на выгульной площадке. Геннадий Леонидович поясняет – вылета ждут. «Вот сейчас покажу вам свое царство и отпущу их, – говорит он и ведет меня в жилую зону голубятни. – Летом у птицы самый сезон размножения. Видите, сколько птенцов в гнездах». Гнездами голубевод называет небольшие деревянные ящички, в каждом из которых находятся по два яйца или два голубка. Рядом – наседка. Оказывается, пара голубей по очереди насиживает кладку и греет птенцов. Ночь чаще всего с потомством проводит мать, а днем отпрысков бережет глава семейства. «Раз выбрав себе пару, голуби часто всю жизнь проводят рядом со своей половиной, – говорит хозяин голубятни. – Однако бывают и исключения. Вот у нас случай был. Голубок спарился с голубкой, стали они насиживать яйца. А потом гляжу – он уже с другой милуется. И в том гнезде тоже детки завелись. Так этот донжуан везде успевал – в обеих семьях и яйца грел, и птенцов кормил. Шибко ответственным отцом оказался! А голубке без помощника никак в такое время нельзя – не выкормить ей птенцов одной. Эта птица своих деток отрыжкой кормит, поначалу в желудке родителей специальное молоко вырабатывается. Оставшись один с птенцами, голубь может справиться с хлопотами кормильца, а вот одинокая голубка не потянет детей, в таких случаях они чаще всего обречены на гибель».
Малыши-голубки в первые дни своей жизни совсем непохожи на родителей – голые, с редким оперением, огромными клювами, глазами навыкате. Страшненькие! Но мой провожатый явно думает иначе – он бережно берет одного из птенцов в руки, аккуратно сжимая пальцами хрупкие крылья малыша. «Этот будет чернохвостый, – говорит Геннадий Леонидович. – Пока этого не видно, потому что пуха нет и перья еще не выросли. А вот у его брата на голове будет чуб! Хотя оба родителя чубатые, украшение на голове унаследовал только один птенец». Как будто поняв, о чем говорит хозяин, бесчубый обиженно запищал, и Геннадий Леонидович аккуратно положил его обратно в гнездо. Растревоженных птенцов тут же всем весом придавил заботливый отец, подозрительно поглядывающий на меня то одним глазом, то другим.
Ратуя за чистоту породы, Геннадий Неустроев внимательно следит за семейными парами – смешение кровей нежелательно. Поэтому некоторые, особо активные, представители пернатых содержатся в отдельном отсеке голубятни. При обходе голубиного домика Геннадий Леонидович знакомит меня с каждым питомцем: вот это широкоперые летуны бакинцы, а тут сидит парочка капка чиннов, рядом с ними – горделивые агараны. У многих голубей необыкновенно длинные перья на лапах, этакие шпоры! Отчего они страшно важничают, степенно переступая мохнатыми лапами. Самым смелым оказался красавец павлин – белоснежный голубь с роскошным, пушистым раскрытым веером хвостом. «Голубчик» следовал за нами на протяжении всей беседы, отчаянно позируя перед объективом фотокамеры. Забавное создание! Он так смешно наклонял голову в такт разговору, словно понимал человеческую речь, кивая в знак согласия: «Правильно говоришь, хозяин, лучше голубя птицы нет!» Одним движением руки Геннадий Неустроев распахнул окно на выгульной площадке, и стая голубей унеслась в небесную высь. В опустевшей голубятне остались только наседки с птенцами и яйцами. Эх, погоняем!
«Сейчас многие предпочитают держать голубей декоративных пород, отличающихся красивым окрасом и оперением, – говорит Геннадий Леонидович. – Для украшения голубятни такие, конечно, нужны. Я раньше держал якобинов – у них вокруг шеи перья лежат в обратном направлении, создавая большой капюшон вокруг головы. Смотрится, конечно, интересно. Якобин – птица красивая. Но из-за такого объемного воротника обзор их зрения ограничен, а значит, летают они неважно. Мне же по душе летные голуби, которые считают небо вторым домом. Вот бакинцы и агараны замечательные летуны. Это бойная птица. Такой голубь в полете подбивает туловище вертикально и кувыркается, поворачивается вокруг своей оси. Красота!»
Чем выше стая забиралась в небо, тем ярче сияли глаза у моего собеседника. Увлеченная его рассказом, я тоже с восторгом следила за неподражаемым полетом и боем воздушных акробатов. Далеко не все породистые голуби отличаются виртуозной игрой в небе. Но подопечные Геннадия Неустроева все как на подбор отменные летуны. В его разнопородной стае есть даже свои пернатые тренеры – те птицы, которые остальных поднимают в небо, а новичков ставят на крыло. Воспитать летунов – целая наука. И у каждого голубевода свои фирменные секреты обучения. Главное – приучить птиц возвращаться в родную голубятню, не путать свою крышу с чужой, не дать им скрыться за тучами навсегда.
Бывает, что голуби пропадают безвозвратно, признается Геннадий Неустроев. И почти сразу голубевод стремится пополнить свою птичью стаю – меняется с другими энтузиастами. За много лет налажены крепкие связи с единомышленниками из разных городов России и ближнего зарубежья. Породистую птицу можно приобрести и на специализированных выставках. Благо сейчас это не проблема. Хотя и покупки эти не из дешевых. Но удовольствие для настоящего романтика дороже.
«А правда, что почтовые голуби всегда возвращаются домой?» – спрашиваю я Геннадия Леонидовича. «Правда! – отвечает он. – Раньше я держал спортивных голубей. Куда едем – берем с собой парочку почтовых. Отпускали их в Усолье, Иркутске, на Байкале. По возвращении домой птицы встречали нас неизменным воркованием – отчитывались о перелете! Только однажды почтовые не вернулись домой – когда мы отпустили их в лесу, куда по грибы ездили. Им туман помешал подняться и выбрать направление. Но я сильно не жалел о потере – почтовые очень активные, все норовили перетоптать в голубятне голубок других пород. Так и остались на воле, вероятно, создали пары с обычными сизыми. Возможно, сейчас в городе живут сизари с отменными почтовыми качествами!»
Налетавшиеся голуби опускаются на крышу своей голубятни. Геннадий Неустроев берет в руки тяжелое махало – шест с привязанной на конце тряпицей – и вновь гонит птиц в небо. Они красиво кружат над головами, кувыркаясь в полете. А где-то над ними парит хищная птица. «Недавно копчик (так голубевод называет соколов и ястребов – авт.) снял двух лучших голубок, – говорит Геннадий Леонидович. – Их сейчас много стало, так что я голубей долго не гоняю. Хищник поджидает голубей – бывает берет их низко, а чаще специально пугает, гонит ввысь, чтоб там схватить. И на земле птиц беречь надо – тут на них коты охоту ведут. Пришлось голубятню сеткой огородить».
Словно услышав про подстерегающие их опасности, голуби один за другим залетают в голубятню. Павлины, капка чинны, агараны, персы, бакинцы, брянские, чисто белые, двухцветные, красноперые и чернокрылые, двугубые, чубатые, в «сапогах» и без, бойные и «бабочки»… В каждом видится не только внешняя красота и сила, но и безграничный труд владельца. Голубеводство – это ведь не только романтика, но и грязь, кормежка, неустанная забота о птице. Ведь прекрасная, летящая в небесах мечта начинается на земле. Этого Геннадий Неустроев не рассказал, но это прочиталось в его глазах, устремленных на своих крылатых питомцев. Не только птица, но и человек с большим и чистым сердцем может «встать на крыло» – только таким дано парить в своих мыслях высоко над суетой серых будней.