В бывшем здании МСЧ-28 на Гагарина расселили 113 беженцев с Украины
Здание бывшей больницы на улице Гагарина, а теперь – пункт временного размещения вынужденных переселенцев с Украины встретил нас мрачными коридорами и обшарпанными стенами. То там, то тут – стихийные склады мебели и техники. На лестницах волонтеры таскают коробки, стиральные машинки, микроволновые печи, утюги, пластиковые тазы и ведра. Большая часть всего этого поступает от неравнодушных предпринимателей. Случайные люди сюда не попадут – в здании введен пропускной режим, комендант строго следит за соблюдением правил общежития. В стенах бывшей МСЧ-28 суждено начать новую жизнь сотне украинских граждан, бежавших в наш город от войны.
Более девятисот вынужденных переселенцев прибыли на иркутский вокзал спецпоездом, шедшим без остановок из Ростова-на-Дону, в ночь на пятницу, 29 августа. Отсюда их на автобусах привезли в Ангарский район. К слову, сейчас на территории Ангарского муниципального образования находится половина всех тех, кого планируют разместить в Иркутской области, куда по разнарядке прибудет три тысячи украинцев.
Начальник информационно-аналитического отдела администрации города Ангарска Татьяна Шерстнева рассказала, что девять с лишним сотен переселенцев распределили в пяти пунктах временного размещения: в ДОЛ «Звездный» уехали 300 человек, в бывший лагерь им. Героев Космонавтов – 357, в «Галактику» отправились 320, еще 190 – в савватеевское «Лукоморье», и 200 должны были прибыть в бывшую МСЧ-28. Но к нам в город пока привезли только 113 человек.
С семьей Дрей мы разговаривали в игровой комнате, устроенной на втором этаже, под грохот машинок и пронзительные звуки дудок. Но это совсем не мешало – хорошо, что эти ребятишки не разучились играть. Мама Саша и папа Саша привезли в Ангарск двух детей – четырехлетнюю Полину и шестилетнего Егора. До войны они жили в городе Макеевка Донецкой области, в частном доме, муж работал водителем, жена служила в милиции. Планировали третьего ребенка. Но человек предполагает, а...
Попасть в зону боевых действий, или, по официальной украинской версии, антитеррористической операции на юго-востоке страны, они не успели. Егор и Полина, к счастью, не узнали, что такое бомбежка. Выехали в Крым на две недели, чтобы пройти курс лечения с Полиной – у девочки астма. Уже туда им позвонили родители: не приезжайте! Потом начали подтягиваться жители Макеевки, рассказывали, как бомбят мирные кварталы, как снимают с поездов мужчин для отправки в нацгвардию и расстреливают гражданские автобусы.
Планировали остаться в Крыму, чтобы не уезжать далеко от родителей и сестры с семейством. Но подходящей работы там не нашлось: основная масса людей едет на полуостров и становится бесплатной рабочей силой. Минимальные зарплаты и бешеные цены не позволили бы снять жилье и прокормить семью из четырех человек. Пока думали, что делать дальше, сестра уехала в Мариуполь. Прожив несколько дней в пункте временного пребывания, решились отправиться в глубь России, в Иркутскую область, где переселенцам обещали найти работу и жилье.
– В чем были, в том и поехали, – вздыхает Александра, – правда, родители нашли возможность передать сумку с вещами через проводников. На себе испытали непостоянство сибирской погоды. Сначала было жарко, потом температура стала падать, полпоезда заболело – многие едут с детьми. Но домой мы вряд ли вернемся, если только в гости. И родных сюда вызовем, когда устроимся. Куда отправят, пока не знаем. Неважно, в город или в село, – корову я доить умею. Главное – найти рабочие места и чтобы были детский сад, школа, какие-нибудь секции. Старший ребенок два года спортивной гимнастикой занимается, не хотелось бы бросать.
На втором этаже толпятся беженцы. Их легко отличить от тех же волонтеров. Одеты явно не по погоде: сланцы и шорты, в глазах – растерянность и тревога. Здесь для них установлены телевизор и компьютер с выходом в Интернет. Сейчас социальные сети для многих из них – единственная возможность пообщаться с родными, оставшимися в местах ведения боевых действий. Поэтому к компьютеру выстроилась очередь.
Подхожу к высокому молодому человеку возле информационного стенда – об их установке тоже позаботилась администрация. Сергей Васильченко жил в городе Кировске Луганской области, после окончания Харьковской железнодорожной академии работал на железной дороге в Донецке.
– С месяц назад начались интенсивные бои, – вспоминает Сергей, – и я не смог уехать из Донецка домой из-за повреждения железнодорожного полотна. Когда взрывы стали все ближе, взял отпуск за свой счет и поехал к одногруппнику в Кременчуг, это в Полтавской области. За две недели, которые там провел, узнал много нового. Местные каналы твердили одно: Россия – агрессор, это она ввела на территорию Донбасса регулярные войска и бомбит мирные кварталы. Позвонил коллегам, узнал, что обстановка ухудшилась, на работу уже никто не ходит, возвращаться нет смысла. Пушечным мясом становиться не хотелось. Впервые порадовался, что холост. Тогда решил поехать в Симферополь и обратиться в российское УФМС.
До Крыма Сергей добрался без приключений, успел пожить в гостинице «Артек» и в пансионате поселка Николаевка. Санаторий на берегу Черного моря, хорошее питание, оформление необходимых бумаг – Россия встретила гостя приветливо. Через неделю услышал, что есть возможность выехать в Иркутск. Об этом городе знал только, что он находится далеко от центральных регионов, а по слухам, распространяющимся среди переселенцев, чем глубже в Россию, тем больше возможностей трудоустройства и обеспечения жильем. Об Ангарске до того, как попал сюда, вообще не слыхал. Но, если все получится с работой – а Сергей готов к любому труду, – он планирует остаться в Сибири.
И Сергей, и другие беженцы, не пожелавшие, чтобы их имена упоминались в газете (украинцы боятся за родственников, оставшихся на родине), едины в своем мнении о принявшей их стороне. Они решили составить благодарственное письмо президенту Российской Федерации Владимиру Путину. Такого душевного отношения в российской глубинке никто из них не ожидал: взрослые люди, они прекрасно понимают, что никто в России им ничего не должен. Но для их более-менее комфортного размещения было сделано все возможное.
Администрация города и района в кратчайшие сроки – меньше, чем за неделю – собрала нужную для двухсот ожидавшихся переселенцев мебель. Большую помощь им в этом оказали медицинские учреждения, школа-интернат №7, Ангарский психоневрологический интернат. Были закуплены средства личной гигиены, постельное белье, организовано питание («Такого борща с мясом нам на границе не давали»). Причем в пятницу, когда все это внезапно стало необходимым, а денег от Федерации не поступило ни копейки, что-то делалось в долг, остальное – по доброте душевной.
В комнатах новоиспеченного общежития постарались создать элементарные бытовые условия по принципу: пусть бедно, но чисто. Чтобы у каждого была кровать, новое постельное белье и полотенце. Позаботились и об уюте: теплые пледы, игрушки, на которых сразу останавливались детские глаза.
Поспать в первый день пребывания на ангарской земле особо не удалось ни приезжим, ни встречающим. Ангарские врачи готовы были оказать прибывшим помощь – к счастью, она понадобилась только одному ребенку. Уже утром к переселенцам приехали сотрудники миграционной службы для регистрации, медики взяли у них анализы – так положено. После обеда специалисты Центра занятости делали срез по профессиональной принадлежности, а работники управления образования вели подсчет нуждающихся в детских садах и школах ребятишек – среди прибывших в Ангарск около сорока детей разного возраста. Работа с беженцами продолжается.
Единственный подвох – зимовать здесь нельзя. Бывшее здание больницы требует ремонта, течет канализация, не подготовлен тепловой узел. В резервном фонде городского бюджета было заложено восемь миллионов, и на Думе 28 августа их предлагали направить на ремонт старого здания, которое после разрешения ситуации с беженцами можно использовать как социальное общежитие. Однако депутаты большинством голосов не приняли поправок в бюджет. Может быть, потому, что они не встречали ночью на вокзале людей, которых называют вынужденными переселенцами из мест боевых действий, а по сути – спасшихся от войны, не видели их глаз, не замечали, как дрожат от ветра малыши в летних кофточках.
Сегодня для них по-прежнему важна любая помощь. Но сильнее всего ощущается недостаток теплой одежды и обуви. Пункты приема вещей для беженцев работают в самом здании бывшей МСЧ-28 и в администрации города Ангарска.