Рубрика
Происшествия и криминал
Чудовищная ситуация произошла в воинской части 21250-Г в поселке Песчанка близ города Читы. Пять дней в коме провел в военном госпитале 19-летний ангарчанин Никита Будников. Прямо из Читы в редакцию «Свечи» позвонил отец парня, Леонид Леонидович.
По его словам, трагедия с сыном случилась в ночь с 11 на 12 ноября. Рядовой Никита Будников приступил к несению суточного наряда. Ничто не предвещало беды. Парень был в нормальном настроении. А в 2.45 его обнаружили дежурные по батарее висящим в петле, сделанной из брючного ремня, на спортивном турнике внутри казармы.
– Выхожу – он висит. Шок, конечно. Я испугался, хотел крикнуть, разбудить всех, но не мог ничего сказать. Подбежал, правой рукой за ноги схватил, приподнял, второй рукой за китель. Петля ослабла, он вдох сделал, – вспоминает сослуживец Никиты.
Парни успели вытащить Никиту из петли и провести реанимацию на месте. Чудом он остался жив и был тут же отправлен в госпиталь. Предварительный диагноз, поставленный ангарчанину при поступлении, – «прерванная механическая асфиксия». Военным следственным отделом Следственного комитета Российской Федерации заведено уголовное дело по статье 110 УК РФ «Доведение до самоубийства». Но, по мнению отца пострадавшего солдата, который сразу после трагедии приехал из Ангарска в Читу, его сын не лез в петлю.
– Считаю, что помогли ему, а вот каким образом, – должно разобраться следствие. Никиту привели на встречу со мной под руки, идти сам он не мог. Его посадили, и первые слова его были такие: «Папа, я на себя руки не накладывал». Состояние сына было ужасное. Я его приобнял и смотрю – у него над левым ухом горизонтальный шрам от рассечения, сантиметров десять, свежий, обработанный зеленкой. На затылке – еще один, восемь сантиметров. Под ухом – нитевидный шрам, сантиметра четыре. И само ухо выглядит так, как будто по нему ударили. Вид у сына был такой, как будто его сильно били по голове, – рассказал Леонид Будников.
В качестве подтверждения своих слов отец парня представил фото того самого шрама. Он уверен – попытка суицида никогда бы не оставила такого повреждения в таком нетипичном для этого месте. Отцу удалось записать на диктофон разговоры с сыном в больнице. Никита говорит, что ночью, когда он стоял в наряде, в дверь казармы постучали. Он подошел и открыл, после чего получил удар по голове. Дальше парень ничего не помнит. Очнулся в госпитале через пять дней.
Он вышел из комы 17 ноября, после чего был переведен из отделения реанимации в общую палату. Но, по словам Леонида Будникова, в терапевтической палате парень, только вышедший из тяжелейшего состояния, пробыл всего два часа. Потом за ним пришли психиатры и забрали в психоневрологическое отделение. Раз суицидник, значит, проблемы с психикой. Именно в этом отделении, под строгим надзором двух врачей, 19 ноября и проходил разговор отца с сыном. До этого отца, специально приехавшего из Ангарска, в госпиталь не пускали, хотя он пробыл в Чите уже четыре дня.
По словам Леонида Леонидовича, заведующий отделением четко дал ему понять: Никиту хотят комиссовать. Отцу заявили, что его сын сектант и самоубийца.
Будников категорически не согласен с таким вердиктом. Сын никогда не был верующим. Нормально учился в школе, потом – в техникуме. Не слабак, занимался боксом у известного тренера Анатолия Дашко. В армию Никиту призвали нынешним летом, 5 июля. Родителям ни разу не жаловался. Звонил домой часто, 2-3 раза в неделю. Как говорит отец, сын мог любому дать физический отпор. Возможно, это его и сгубило.
За что парню дали по голове и затолкали в петлю? По словам отца, он беседовал со следователем, ведущим дело Никиты. Тому удалось выявить сержанта, который признался в вымогательстве денег у пострадавшего солдата. Связана ли как-то эта история с петлей, сейчас выясняется.
Попутно следователь, по словам отца, тоже вел с ним разговор о том, чтобы комиссовать сына. Но вся семья Будниковых против. Леонид Леонидович объясняет это вполне логично: «Парень психически нормальный. А ему, чтобы замять дело, дадут «белый билет». Госпиталю все равно. Но Никите-то дальше жить! Сын хотел поступать заочно в институт и работать. У него профессия связана с нефтепереработкой. Хотел устроиться на комбинат. А кто его с «белым билетом» туда возьмет? Это же клеймо на всю жизнь. Вообще никуда на работу не устроишься».
Леонид Будников настаивает на переводе сына на службу в Ангарск. Он уверен, что в Чите госпиталь и военная часть покрывают друг друга. В медицинской карте Никиты нет записей о имеющихся повреждениях, которые зафиксировал его отец. А они явно указывают на то, что солдат перед тем, как попал в реанимацию, был не только повешен, но и жестоко избит. В том, что Никита не был способен на самоубийство, его отец даже не сомневается. Парень никогда не конфликтовал с родителями, дома его ждет любимая девушка, да и в армию новобранец шел с большим желанием. Несколько раз он даже писал родителям, что все идет хорошо, служба нравится.
– Мы не согласны с тем, что уголовное дело возбуждено по статье «Доведение до самоубийства», – говорит Леонид Будников. – Я подал ходатайства в прокуратуру и в следственный комитет о переквалификации дела в статью «Покушение на убийство», написал в приемную Президента РФ и в Общественную палату страны. И я буду этого добиваться. Военная часть сейчас заняла круговую оборону, на мои звонки перестали отвечать. Потому что я их предупредил, что им со мной не договориться никак и ни о чем.
Леонид Будников, пока был в Чите, уже встречался с председателем местного Комитета солдатских матерей, депутатами местного Законодательного Собрания, обратился за помощью в Забайкальский правозащитный центр.
– Расследование уголовных дел такой категории невероятно сложное, потому что необходимо доказать причинно-следственную связь между событиями: что солдат был доведен до самоубийства, например, по причине насилия, процветающей дедовщины. Мы имеем опыт работы с такими делами и понимаем, каков должен быть юридический механизм, как и каким образом должна оказываться юридическая помощь в восстановлении прав человека, – прокомментировала ситуацию руководитель Забайкальского правозащитного центра Анастасия Коптеева.
По возвращении в Ангарск Леонид Будников поднял общественность и в родном городе. Председатель комитета солдатских матерей Людмила Трапезникова рассказала, что уже прошло собрание правления комитета, где были рассмотрены документы, заслушаны аудиозаписи и просмотрены фото, представленные Леонидом Будниковым. Комитет однозначно на стороне родителей военнослужащего. Если такие травмы не были зафиксированы, значит, в деле что-то явно не так. Сейчас комитет готовит обращения во все структуры области и Российской Федерации, вплоть до министра обороны с требованием полного и внимательного рассмотрения дела, а также смены статьи, по которой оно заведено.
Тем временем, по словам Леонида Будникова, на сегодня ситуация все еще остается критической. Сын находится в психоневрологическом отделении, где его убеждают «сознаться» в том, что он пытался повеситься сам. Даже при отце два врача твердили в голос: «Все хорошо, ты это сам сделал». Мало того, по утверждению отца, парню дают психотропные препараты, от которых его физическое состояние может ухудшиться. Попытки настоять на том, чтобы Никиту вернули в общее отделение или выписали (отец обращался по этому вопросу в военно-следственный отдел СК РФ) ни к чему не привели. Врачи сообщили, что ждут комиссии, которая примет решение о том, может ли ангарчанин дальше продолжать воинскую службу.
Сам молодой человек, несмотря ни на что, после выздоровления намерен дослужить. Ну а его отец готов на все, чтобы добиться справедливости и наказать виновников произошедшего. Сделать это будет непросто. И не только по юридическим причинам. Пока Никита находился в госпитале, из части были отправлены на демобилизацию почти все старослужащие. Так что даже возможность допросить кого-то существенно осложнилась.
А ведь это не первый трагический случай в военных частях. Мы пообщались с председателем комитета солдатских матерей города Ангарска Людмилой Трапезниковой. Она рассказала, что случаи издевательства над солдатами-срочниками в разных воинских подразделениях – частая практика. А вот попытки родителей доказать, что их ребенок стал жертвой солдат-старослужащих, чаще всего оказываются безуспешными.
Так как же разорвать этот порочный круг, по которому загнанными лошадьми бегают матери и отцы, чьи дети пошли служить Родине, а оказались на больничной койке, если не на кладбище?! Официально виновных не найдешь. По словам Людмилы Ивановны, ответственность за жизнь и здоровье каждого солдата несет командир части. Так прописано в Законе о воинской службе. Только вот на деле случаи, когда командир лишался должности в результате подобных происшествий, очень редки. А жаль, может, дедовщины было бы меньше.
За 20 лет, которые Людмила Трапезникова проработала в комитете солдатских матерей, только раз родители обратились в организацию для того, чтобы поблагодарить командира. Остальные, как Леонид Будников, приходят с жалобами и рассказами о семейных трагедиях.