При устройстве на работу в следственный изолятор каждый его сотрудник дает подписку следующего содержания:
«Подписавшийся (фамилия, имя, отчество), даю следующую подписку о том, что мне известно требование исправительного законодательства и Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений в части взаимоотношений между сотрудниками учреждений и контингентом мест лишения свободы. Я предупрежден об ответственности в случае установления с ними или их родственниками каких бы то ни было связей, не отвечающих служебным интересам».
Не все сдерживают это письменно данное обещание. Причем отступничество чаще всего случается по корыстным соображениям. Если есть «форточка» на свободу, через которую можно получить запрещенные к передаче предметы, ею пытаются воспользоваться. Степень поражения этим коррупционным недугом сотрудников ГУФСИН вряд ли можно определить точно. Хочется верить, что есть среди них люди, дорожащие честью мундира. К сожалению, есть среди них и те, кто осознанно идет на должностное преступление.
Роману Юсупову 25 лет. С декабря 2007 года он работал в следственном изоляторе в должности младшего инспектора дежурной службы. В его служебные задачи входил надзор за отрядом хозяйственного обеспечения. Это по правилам внутреннего распорядка. В реальности отношения между ним и подследственными сложились несколько иные. Тот факт, что его в глаза и за глаза называли просто Ромой, тоже показателен. У этого панибратства были корыстные корни. Зарплата младшего инспектора никак не покрывала амбиций и запросов молодого человека. Ему хотелось иметь больше, чем давала служба и должность. И Юсупов решил заняться оказанием «платных услуг». Чем для него это чревато в случае разоблачения, он прекрасно знал. Из объяснений Юсупова: «Мне разъяснялось, что пронос запрещенных предметов на территорию следственного изолятора запрещен, приводили примеры, когда сотрудники ГУФСИН задерживались за пронос запрещенных предметов, все это нам рассказывали на инструктажах». В материалах уголовного дела фигурирует один факт незаконной передачи и взятки. Сколько раз на самом деле Рома успел отработать курьером, наверное, знает только он сам. Из пояснений оперативника Ангарского наркоконтроля: «В ноябре 2009 г. была получена оперативная информация о том, что сотрудник CИ Юсупов Роман за деньги проносит на территорию СИ и передает следственно-арестованным запрещенные предметы: наркотики, сим-карты для телефонов и т.д.»
В начале марта 2010 года представилась возможность челночную деятельность гражданина Юсупова прекратить. В качестве подставной шпульки оперативники использовали гражданина Баранова (назовем его так), недавно выпущенного из стен СИ на волю. Он с Романом был на «ты», хотя близко они не общались. По словам Баранова, сотовый телефон Юсупова он узнал случайно от своего знакомого. Позвонил младшему инспектору без какой-то конкретной цели, так просто, узнать, как там, в следственном изоляторе, дела, кто из общих знакомых до сих пор там. В разговоре Юсупов якобы сам предложил Баранову свои посреднические услуги: если что надо передать товарищам за решетку, он готов. Не за просто так, само собой. Тут же назвал и таксу. Тысячу рублей за пакетик с воли. По словам Баранова, он сначала согласился, а потом его гражданская позиция бессонницей замучила. И он явился к оперативникам с раскаянием и готовностью помочь вывести оборотня из СИ на чистую воду.
Дальше – дело техники. Составили план мероприятий с соблюдением всех тонкостей. Купюры отксерокопировали, чек героина на оперативные нужды получили, сим-карту приобрели. Встречу-передачу назначили у входа в «Лолу». Прошла она, как и положено, по законам детективного жанра, неприметно. Встретились два мужика, о чем-то поговорили минут пять-десять, разошлись. Редкие прохожие на них и внимания не обратили. Зато за происходящим у входа в цокольный этаж «Лолы» наблюдали оперативники и понятые. В материалах уголовного дела в качестве доказательства вины фигурирует и расшифровка диктофонной записи – диалога Баранова (Б.) и Юсупова (Ю.).
Ю. – Как дела?
Б. – Хочу работать устраиваться.
Ю. – М-м-м...
Б. – Что ты – всё там же?
Ю. – Да где нам ещё-то?
Б. – Базара нет.
Ю. – Пока там.
Б. – Нам бы помогал бы тогда, печально было (смеется). Что, куда отойдем или тут будем?
Ю. – Так, в принципе, разницы нет, народу нету. Какая фиг разница?
Б. – Я, короче, симку так вот (передает Юсупову коробку с документами от сим-карты). Просто пин-код, если что, перепиши.
Затем Баранов вынимает из левой перчатки полиэтиленовый пакетик и передает его Юсупову.
Б. – Порошок. Тут, короче, чекс.
Юсупов кладет пакет в карман.
Б. – Теперь по деньгам... У нас там за трубку был разговор вообще, за порошок и за твой расчет. Вот штука, короче (передал Юсупову 6 купюр. Юсупов берет деньги и кладет их в нагрудный карман шубы).
Ю. – Шел разговор про афганыч?
Б. – Мне сказали, что порошок. Я сейчас сам как бы не употребляю, весь город перевернул, старые связи все поднял, чтобы порошка этого найти. Ну что, тогда... ему трубка нужна, копец, вторая. Давай что-нибудь решим.
Ю. – По трубке сразу могу сказать, что нет. Это сто процентов, потому что это нереально трубки туда проносить. Это было раньше как-то возможно ее туда занести, сейчас нереально.
Б. – Мы бы по деньгам договорились.
Ю. – Деньги не играют роль, понимаешь. Я и так себя вот под это уже подписываю.
Б. – Да нет, нормально все будет. Пацаны говорят, что через Славу двигались, нормально все.
Ю. – Это было когда-то реально. Сейчас там вообще копец, я уже объяснял.
Б. – Короче, в дурдоме ты работаешь. После праздников, если эти пацаны там опять звонят, что, напрямую тебе позвонить? Или через пацанов двинемся?
Ю. – Приедут, позвонишь...
Б. – Ты когда работаешь?
Ю. – Послезавтра.
Б. – Хорошо. Я шуману, если что, после праздников.
Ю. – Ладно.
Б. – Счастливо.
Счастливо не получилось. 11 марта у Юсупова была смена. Он пронес на территорию пакет, запаянный в цилиндр, в кармане форменных брюк. Причем о содержимом пакета он знал достоверно – еще в подъезде своего дома вскрыл упаковку, развернул бумажку с героином, опять завернул. Добавил к нему симку, выломав из упаковки. Завернул передачу в плотный округлый сверток, запаял полиэтиленом, спрятал до очередного дежурства в подъезде, между оконными рамами...
Передача Баранова предназначалась конкретному сидельцу из СИ. Тот в своих свидетельских показаниях о моменте самой передачи и том, что было после, рассказывает так: «11 марта, около 17 часов, я находился в помещении корпуса 1. Вышел из магазина, прошел в прогулочные дворики, там находились осужденные хозотряда, убирали снег. Я немного постоял с ними, разговаривал. Потом услышал, как кто-то кричит мою фамилию. Я повернулся и увидел, что неподалеку стоит Юсупов... Я подошел к нему, он сразу же тайком, чтобы этого движения не было видно со стороны, протянул мне в руку какой-то сверток, запаянный в кусок полиэтилена. Юсупов, протягивая мне сверток, сказал следующее: «Груз для человека, который у тебя это позже заберет. Всё, иди!» Я повиновался, пошел на свое рабочее место. Там я тихонько достал из кармана переданный мне сверток, посмотрел на него. Я увидел сим-карту красного цвета, а также кусок бумаги в клетку. Что было в нем, я не видел, не распаковывал. Я понял, что Юсупов передал для кого-то сим-карту для телефона, кроме того, я догадывался, что в свертке также могут быть наркотики. Я судим третий раз, знаю, что в подобной упаковке в местах лишения свободы осужденные передают друг другу наркотики или записки для межкамерной связи. Поскольку эти предметы предназначались не для меня (Юсупов сам сказал, что это для кого-то постороннего), я сверток не распечатывал, никому не показывал... Я думал, что мне с этим свертком делать. Решил сообщить о нем сотрудникам колонии, потому что боялся, что у меня могут обнаружить запрещенные предметы, могут привлечь за это к уголовной и дисциплинарной ответственности...»
Героин с сим-картой у заявителя изъяли, как положено, в присутствии понятых. А затем пригласили на беседу Юсупова. Поначалу он от всего отказывался. Но под напором доказательств его вины решил не упорствовать и признался, что 4 марта получил посылку, а 11-го – передал ее...
Следствие по делу прошло быстро, сроки продлять не пришлось. Юсупов признал вину полностью, раскаялся, показания давал. При определении степени вины суд учел его молодой возраст, отсутствие судимостей, положительные характеристики с места работы и жительства... По заявлению Юсупова, судопроизводство велось в особом порядке, без судебных разбирательств – а это смягчило приговор.
За получение взятки и превышение должностных полномочий Роман Юсупов приговорен к четырем годам лишения свободы с испытательным сроком 3 года, с лишением права занимать любые должности в правоохранительных органах сроком на 2 года.
Теперь контингент следственного изолятора не может воспользоваться услугой «зеленого коридора», которую обеспечивал за мзду младший инспектор. Тем, кто нуждается в сим-карте, трубе, чеке и средстах межкамерной связи, нужно «двигаться» через кого-то другого. Ведь свято место пусто не бывает?