Людмила Богданова не выходила на улицу уже около трех лет. Даже посмотреть в окно для нее большая проблема. Приход нынешней весны она встречала однажды утром, когда сын смог усадить ее на стул и подвинуть поближе к открытой форточке. Свежий воздух ворвался в комнату, разбавив царящий здесь запах лекарств. Так хочется жить!
Сейчас Людмиле Васильевне 79 лет. Голос моложавый, рассуждения здравые, но в глазах – полнейшее отчаяние и безнадега. Беда с ней случилась в конце 2013 года. «Я маляром на комбинате всю жизнь работала – ноги больные, натруженные, но держали меня на земле крепко, – говорит она. – В тот день сын Сергей ушел на работу. Я что-то делала на кухне. Пошла в туалет, извините за подробности, села на унитаз и больше уже встать сама не могла. И набок пыталась перевалиться, и ползком выйти – никак. Час сидела, два, спина болеть начала. Я стала кричать, на помощь звала, стучала в стену. Казалось, никто ко мне не придет, не поможет, такой ужас охватил – не передать. Но соседи услышали, поняли, что у меня что-то случилось. Позвонили в МЧС».
Благо квартира Богдановых находится на первом этаже. Спасатели выставили решетку с кухонного окна, открыли изнутри входную дверь, вместе с соседями переместили пенсионерку на кровать. С тех пор она так и лежит на ней. Встать не может – колени распухли, ноги не слушаются.
«У меня накануне этого происшествия спина болела, может, это и спровоцировало слабость в ногах, – рассказывает Людмила Васильевна. – На следующий день мы врача вызвали, у нас по участку терапевт Валерий Залтанов, вот ему я все и рассказала. Он пощупал колени, сказал, что в ногах чувствительность есть. В чем именно причина обездвиженности, не смог определить. Вот так я и стала калекой без диагноза. Вроде от чего-то лечат, какие-то лекарства назначают, а болезнь назвать не могут!»
К нам в газету Людмила Васильевна позвонила с надеждой привлечь внимание специалистов БСМП к своей проблеме. Пожилая женщина хочет (и имеет на это полное право!) получить всестороннюю квалифицированную медицинскую помощь – от постановки диагноза при обследовании до назначения эффективного лечения. Но на деле никак не может добиться даже краткосрочной госпитализации.
По словам ее сына Сергея, через полгода после ЧП, случившегося с матерью, участковый врач внял их настойчивым просьбам и выдал направление на госпитализацию. Приехала бригада «скорой помощи», медики перенесли на носилках Людмилу Васильевну в машину, доставили ее в приемный покой БСМП. Оформлять женщину в стационар там не стали. Через некоторое время к ней спустился хирург. Посмотрел ее ноги, сказал, что переломов нет, а значит, это не его профиль. И обездвиженную пенсионерку на той же машине «скорой» увезли обратно домой. Недолго бабушка в больнице пробыла! Ни обследования, ни человеческого отношения врачей!
«Да знаю я причину такого отношения – старость! – говорит Людмила Васильевна. – Не раз уже от медиков слышала: «Ну а что вы хотите? Возраст!» И мне все знакомые примеры приводят, как молодых лечить не желают, а тут я в свои 80 лет хочу, как девочка, бегать! А я просто пытаюсь выяснить, что у меня с ногами. Ведь не постепенно я дряхлела и заболевала, а вмиг, в одночасье. Что же случилось со мной? Можно ли помочь?»
Людмила Богданова не утверждает, что ее совсем оставили без медицинской помощи. Она рассказывает, как к ней по вызову приходит домой участковый врач Залтанов, как он озадаченно качает головой, выписывая очередной рецепт в аптеку, как потом приходит медсестра и ставит уколы. Только вот толку никакого! Еще к ней домой как-то приходили психотерапевт и невропатолог. Оба специалиста не исключили версию психосоматического характера заболевания. Пережив стресс во время многочасового заточения в туалете, женщина испытывает панический ужас перед самостоятельным передвижением, даже в инвалидной коляске ей страшно ездить. Хотя сейчас одними антидепрессантами уже не помочь. От долгого лежания мышцы на ногах ослабли, колени сильно опухли. Приступы боли Людмила Васильевна снимает таблетками найза. Прописанные ей препараты мидокалм и найзилат тоже на ноги вряд ли поставят. В инструкции по применению к первому указано, что побочным эффектом может быть мышечная слабость, а второе лекарство следует с большой осторожностью назначать людям пожилого возраста. Впрочем, мы не медики, чтобы судить о правомерности назначений. Но отсутствие исследований для установления точного диагноза вызывает сомнениe в желании врачей помочь пациентке. В конце концов, это их профессиональный долг. Или у нас уже старость стала диагнозом? Если это так, то таблетками типа найза ее, увы, не вылечить...
«Страшно осознавать, что тебе никто не хочет помочь, – говорит Людмила Васильевна. – А я ведь никогда раньше никого о помощи не просила. После смерти мужа одна двух сыновей подняла. Работала от зари до зари. Трудовой стаж на АНХК составляет 35 лет. Звание «ветеран труда» заработала. Наши бригады и производственные цеха делали, и подъезды жилых домов. Такие канистры с краской поднимали – не ломались! Вся работа на ногах. И я привыкла на них твердо стоять, только на свои силы надеяться. И вот обезножела, встать не могу, а душа не желает мириться с этим! Мой отец был военным, он нас с мамой привез в Усольский район из Москвы. На фронт уходил с твердой верой, что защищает лучшую страну и народ на свете! Погиб в бою, в 1941 году был похоронен под Тулой. И я тоже всю жизнь несла эту веру в лучшую на свете страну и народ. А сейчас на себе убеждаюсь – никому у нас люди не нужны, тем более больные и старые».
Что думают по поводу этой истории сами медики и можно ли помочь 79-летней Людмиле Богдановой – мы надеемся выяснить в ближайшее время. Пока ответ на наш запрос в БСМП не пришел. В стандартах оказания медицинской помощи не прописано возрастных ограничений. Медики должны лечить всех, кто нуждается в этом. Или хотя бы назвать недуг, который мучает пациента. «Ну а что вы хотели? Возраст!» – это диагноз не больного, а системы здравоохранения.