Рубрика
Ангарск и Ангарчане
В апреле этого года минуло 30 лет со дня Чернобыльской катастрофы. Казалось бы, как и о Великой Отечественной войне, про нее написано сотни книг, воспоминаний, исследований. Но до сих пор всплывают неизвестные факты тех событий, а многие из пострадавших не получили от государства того, что им положено.
Одна из них – Светлана Маркова, теперь уже ангарчанка. Женщина до сих пор помнит тот день, 26 апреля 1986 года, когда из ее деревни Смоляговская Рудня, которая располагалась в нескольких десятках километров от Припяти, было видно зарево над Чернобыльской АЭС.
– Под утро пришли автобусы и увезли всех детей. Нагнали солдат, которые сгребали землю, чистили все вокруг. Приходили военные с дозиметрами, проверяли радиационный фон в домах. Нас никуда не выселяли, а, например, деревню Дворищи просто закопали. Нам платили по 130 рублей в месяц, чтобы мы могли купить себе привозные продукты, все, что выросло на огородах, есть было запрещено. Мы эти деньги так и называли – гробовые. Мы ж не знали, что такое радиация и чем она опасна. Я работала на ферме. Скотина вся «зашкаливала», а ее увозили на мясокомбинат и мясо перерабатывали на тушенку, которая потом расходилась по всему Советскому Союзу. А я даже ребенка в 1987 году родила.
На руках у Светланы Филипповны есть справка, что загрязненность Наровлянского района, где располагалась ее деревня, радионуклидами цезия-137 составляла 15-40 Ки/кв. м, поэтому названный населенный пункт относится к зоне отселения. Однако вывозить оттуда народ никто не спешил, поэтому в 1988 году семья Марковых из-за болезни дочери (напомним, рожденной уже после аварии) уехала из деревни самостоятельно. (Массовое выселение Смоляговской Рудни произошло двумя годами позже, в 1990-1992 годах. Было вывезено 82 семьи.)
– В городе Зея Амурской области мы купили квартиру, но два года я практически жила в Москве – лечила дочь. Летали туда и жили мы с ней там за свой счет. Чиновники нам так и говорили: раз сами уехали из деревни, сами и оздоравливайтесь! – вспоминает Светлана Филипповна.
Но скоро жить в Зее стало невозможно: работы нет, учиться детям негде. В 2005 году Марковы переехали в Ангарск, и Светлана Филипповна пошла в городскую администрацию, чтобы встать на любую очередь на предоставление жилья: либо как приехавшие из зоны отселения, либо как переселенцы с Крайнего Севера. Однако чиновники ей объяснили, что она чуть-чуть опоздала – именно в том году вышел указ, который приостановил действие закона «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС». А в очереди для северян и без нее столько народа, что она практически не движется.
Но жить-то где-то надо? Марковы попытались решить проблему с жильем самостоятельно. Было у них 400 тысяч рублей после продажи квартиры на Севере. И угораздило их вступить в «Союз взаимной поддержки», где им даже дали пожить в будущей квартире. Перечислив мошенникам еще 400 тысяч, Марковы узнали, что платежи в банк не поступают, контора развалилась. Женщина попала в больницу с сердечным приступом. Несмотря на решение суда в их пользу, ни квартиры, ни денег, судя по всему, им не видать...
Но жить-то где-то надо? Правдами и неправдами в 2011 году Маркова выбила в городской администрации жилье из маневренного фонда, куда вселилась по договору социального найма.
– В начале 2016 года, после того как провели инвентаризацию списков, нас с жилплощади «попросили». Интересная ситуация получилась: мы по закону дважды имеем право на жилье, а нас последнего угла лишают! Только после ходатайства Правительства Иркутской области нам разрешили остаться на этих квадратных метрах. Из-за того что вместе с квартирой я лишилась прописки, я перестала получать «северные» льготы. Кто мне их теперь вернет? – возмущается женщина.
Сделала администрация финт и с очередью на жилье для чернобыльцев, куда Маркова в 2014 году умудрилась-таки подать документы, поскольку закон после решения Конституционного суда России возобновил свое действие.
– Я за неделю собрала весь пакет документов, и в 2015 году нам должны были уже выделить квартиру, – вспоминает Маркова.
Но вместо квартиры женщина получила письмо с уведомлением, что из очереди ее исключили. Да сколько можно-то?! Оказалось, была проведена инвентаризация списков участников подпрограммы «Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством» федеральной программы «Жилище» на 2011-2015 годы». Из них исключили граждан, выехавших в добровольном порядке на новое место жительства из зоны с правом на отселение. «Позвольте, а при чем здесь я? – возмутилась Маркова. – У меня-то в удостоверении стоит, что я выехала из зоны отселения! Оттуда народ вывозили в обязательном порядке!» Но разве нашим чиновникам что-нибудь докажешь? Пришлось Светлане Филипповне обращаться в суд.
В итоге Ангарский городской суд принял решение восстановить Светлану Маркову в списке очередности граждан – участников подпрограммы «Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством». Кстати, по словам женщины, в этой очереди не больше десятка человек. Маркова в ней первая. Следующий суд у Светланы Филипповны будет по восстановлению в этой же очереди ее дочери.
Так уж сложилось в нашем государстве, что многое из того, что положено на бумаге, получить практически невозможно. Не у всех есть силы идти до конца и бороться с бюрократией. Многие земляки Марковой плюнули на все и вернулись к своим прежним хатам, на зараженную радиацией землю. Сама же Светлана Филипповна признается, что все эти годы не может выбить санаторно-курортного лечения, лишена бесплатных лекарств. Впереди – битва за устройство внука в ясли: как представитель второго поколения чернобыльцев, он имеет право на льготы при зачислении в детское учреждение.
Целеустремленная Маркова не ждет, пока на нее упадет счастье с неба. Многие ангарчане, которые ездят на трамвае, едва взглянув на нее, узнают в этой женщине кондуктора. Она несколько лет работала по 18 часов в сутки, чтобы получить по 40-50 тысяч зарплаты – были времена, когда в «Ангарском трамвае» такое было возможно. Но, когда тебе светит пенсия, заработать на новую квартиру, особенно если уже было несколько попыток, не так уж и легко. Неужели ей придется ждать столько же, сколько ветеранам войны? Дай ей тогда Бог здоровья...