Старые люди так хорошо помнят о том, что было давно. И почему-то никак не могут запомнить, сколько раз они нам, молодым, о своем прошлом рассказывали... Согласитесь, так думают многие из нас. Сколько раз мы слышали, как бабушка или дедушка приехали строить Ангарск совсем молодыми? Историю о том, как они познакомились? А уж рассказ о том, как получили первую квартиру, выучили вообще наизусть!
И вроде знаем все до мелочей. Но вежливо слушаем стариков, чтобы их не обидеть. И в глубине души понимаем: не станет их, а семейное предание-то останется...
Каково же доживать свой век старикам, которым некому передать свои истории? Ну ведь бывает так, что человек остался один. Детей или нет, или уехали куда-то очень далеко. А поделиться с кем-то воспоминаниями хочется. Тем более что воспоминания эти очень интересные. И порой чуть ли не издания книги достойны.
В нашем городе одиноким старикам помогают соцработники центра комплексного социального обслуживания населения «Веста». Вот они-то и задумались над тем, как собрать воспоминания одиноких дедушек и бабушек. Соцработник Ирина Лобанова вспоминает: у нее такие уникальные старики раньше были. С такими судьбами! К примеру, один мужчина был потомком баронского рода. Всю родословную свою мог рассказать. Герб показывал, генеалогическое дерево, старинные фолианты... Или вот бабушка была – фронтовая медсестра. Столько рассказывала о войне – заслушаешься. Но ушли те старики, и ничего на память не осталось.
«Почему мы тогда не додумались, что записывать их рассказы можно? – с огорчением говорит теперь Ирина Геннадьевна. – Хотя, конечно, на бумаге непросто бы было. Но хоть что-то бы сохранилось. А потом сотовые телефоны с диктофонами появились. И я подумала: можно ведь записать! А позже на бумагу перенести».
Вот так, посовещавшись, сотрудники «Весты» решили создать свой уникальный социальный проект под названием «Мемуаротерапия». В этом году уже несколько десятков стариков согласились на то, чтобы соцработники стали записывать их рассказы на диктофон. Говорят, есть пожилые люди, которые сами свои истории пишут, а потом отдают. А что? Есть чем заняться в свободное время. Молодость вспомнить, то, что дорого. Если зрение позволяет, почему бы и самим не написать?
Анна Жого (в девичестве Скрябикова) описала свою историю ребенка войны сама.
«В моем свидетельстве о рождении прочерк в графе о родителях. Хотя я помню их имена: Макар Николаевич и Наталья Кузьминична. В Сталинград папа нас привез в июле. Были уже арбузы. Мы сняли квартиру у тети Фени.
А потом папу забрали в армию. Помню, он прислал для меня оттуда валеночки. Потом, когда осталась сиротой, они мне помогли спасти ноги: частично пальцы отмерзли, с детства у меня их нет. Зато ноги удалось сохранить.
Жили мы в землянках, были постоянные бомбежки. Маму ранило, когда она помогала бойцам. Помню, говорили: «Разрывная пуля». Что это, я не знала. Но от этой раны мама умерла. Ее завернули в материю, вырыли яму в сараюшке и похоронили. Потом все стали уходить, не знаю, куда. И я бежала за всеми. Куда-то ехали в вагонах без крыши... А потом я оказалась в детском доме в городе Каменск Ростовской области».
Это воспоминания пятилетней девочки. Сказать, что страшно, – ничего не сказать. Война отняла у Ани всю семью. Но она, зная, что родители погибли, все равно пыталась разыскать родных: брата, бабушку, тетю, которая ушла служить во фронтовой госпиталь врачом. Из детского дома грамотную девочку явно из интеллигентной семьи хотели забрать. Сейчас Анна Макаровна вспоминает, что даже председатель колхоза (женщина, ведь война же была) хотела ее удочерить. Привела в дом, показала, где кроватка, где стол. Но Аня отказалась, сказав: «Меня будут искать!»
В то, что ее будут искать родные, она верила почти до старости. В 1969 году, когда ей было уже за 30, писала письма в спецвыпуск «Роман-газеты» «Найти человека» под редакцией известной детской поэтессы Агнии Барто. Да, мало кто помнит. Оказывается, кроме написания стихов про Таню и мячик Агния Барто занималась и такой, как бы сейчас сказали, непростой благотворительной работой. Этот пожелтевший от времени потрепанный журнал Анна Макаровна до сих пор хранит.
Увы, никто так и не откликнулся. Хотя письмо вышло и в «Роман-газете», и на радио. Но что делать? Конечно, жить дальше. Анна Скрябикова, несмотря на больные ноги, работала на настоящей мужской работе – была машинистом башенного крана. О том, как ее кран возводил дом-«пластину» в 11 микрорайоне, в 70-е годы сняли сюжет.
«Вместе с корреспондентом сидели в кабине. Он потом говорил: «Как же это здорово – весь город видите с высоты птичьего полета!» – рассказывает бабушка.
Она была и остается сильной, эта девочка с отмороженными пальцами, оставшаяся во время войны сиротой в пятилетнем возрасте. Вышла замуж, вырастила двоих детей. Сейчас в Черемхово и Иркутске у нее четверо внуков, двое правнуков. Приезжают, навещают. Раньше, правда, веселее было, с мужем-то. Но семь лет назад близкого человека не стало. И его заменила надежная помощница – соцработник Ирина Лобанова.
Она-то и записывает бабушкины рассказы, памятуя о том, сколько таких же стариков ушлo и унеслo с собой жизненные истории. Сегодня у Ирины Геннадьевны на обслуживании 12 пожилых людей. И у многих интересные судьбы. Каменщица, первостроитель города. Жена военного, изъездившая весь СССР. Врач, которая лечила в свое время всю Савватеевку. А еще 95-летняя старожил нашего города, в советское время работавшая на архипрестижной должности – бухгалтером в универмаге.
Все истории, кстати, сдаются на подотчет в «Весту». Проект есть проект: всё серьезно.
В будущем планируется самые важные и интересные воспоминания попытаться издать в брошюрах и передать их в ангарские библиотеки. Очень хочется, чтобы это обязательно получилось! Но это уже, как говорится, немножко другая история...