Этого человека (в той или иной его ипостаси) знает весь Ангарск. Это он в костюме Деда Мороза который год поздравляет наш город с Новым годом. Это он уже почти 35 лет блистает на сцене театра «Чудак». Он воспитал не одного литератора, а число людей, обязанных ему своей любовью к хорошей литературе, не поддается исчислению. Он может провести школьный урок так, что дети незаметно для самих себя запомнят неподдающиеся склонения числительных! Он считает, что у Александра Пушкина есть строки на любой момент жизни, – и легко их процитирует. И наконец, он просто на редкость хороший человек.
Его имя – Сергей Метелкин. Учитель русского языка и литературы в школе №37, актер народного театра «Чудак» Дворца культуры «Нефтехимик». В преддверии Международного дня театра Сергей Владимирович отметил прекрасный юбилей – 55-летие. Говорить с ним для меня, молящейся тем же богам – театру и литературе, – сплошное удовольствие. Но встретил он меня неожиданным вопросом:
– Знаете, почему я до сих пор работаю в школе? Сегодня в классе читали с детьми рассказ Захара Прилепина «Белый квадрат» и сравнивали его с «Уроками французского» Валентина Распутина. После урока один мальчик подошел к столу: «Сергей Владимирович, у меня до сих пор мурашки!» Вот благодаря этим мурашкам я еще держусь.
– Кого в вас больше – учителя или актера?
– Не могу определить. Театр и литература очень близки – как их разделить? И существует театр для того, чтобы у зрителей бегали мурашки по коже. Театральное представление подразумевает прохождение зрителей через катарсис – иначе оно бессмысленно. Даже если мы играем комедии – взять ту же «Сирену и Викторию» Александра Галина или «Заяц love» Николая Коляды, – в них есть и смех, и слезы – все, как в жизни. А у наших любимых «Двадцати минут с ангелом», которые не покидают сцену «Чудака» более 30 лет, жанр так и обозначен автором – трагикомедия, хотя пьеса входит в «Провинциальные анекдоты». Мы в «Чудаке» выбираем материал, который нам близок, тогда и на сцене – полное попадание.
– Вы уже более 30 лет с работы отправляетесь на репетиции, в выходные играете спектакли. Как успеваете? Ведь работа учителя предполагает обширную подготовку, проверку тетрадей. И семье надо время уделить.
– Видите вот эти стопки? (Сергей Владимирович, улыбаясь, отодвигает жалюзи, закрывающие подоконник.) Все эти тетради мне нужно проверить к следующему уроку. Супруга шутит: «Какая насыщенная у тебя жизнь!» Но если бы у меня не было театра, и меня бы не было – не в физическом, а в психологическом смысле. И она это понимает. Мы оба это поняли, когда я попытался уйти со сцены. Был я тогда в «Чудаке» очень востребованным, играл десяток центральных ролей, репертуар держался на мне. И я «объелся». Ушел. Появилось время, деньги завелись. Но радость жизни, желание что-либо делать – даже читать! – исчезли. Я сохранил дружеские отношения с нашими актерами, встречался с Володей Путято, с Сашей Говориным… Но мне не хватало театральной атмосферы, нашей «Одиннадцатой комнаты». Не знаю, чем бы это закончилось, если бы мудрый Александр Анатольевич в один прекрасный день не уговорил меня, три года не выходившего на сценическую площадку, начать репетировать, предложив роль, от которой я не смог отказаться.
– Так появился ваш удивительный герой из спектакля «Обломов. Ds: totus».
– Саша умеет подбирать актеров на роли. Обломова играть очень интересно. Вы вспомните, как в школе относятся к этому роману Гончарова! Скукота, тягомотина. Герой, который лежит на диване, спит, ест, рассуждает и ничего не делает. А ведь это единственный положительный персонаж всей классической русской литературы! Остальные – Онегин, Печорин и иже с ними – все с гнильцой. А Илья Ильич остается чистым, он никому не причиняет зла – Ольга Ильинская не в счет, он защитил ее от неизбежного разочарования, пожертвовав своей любовью. Глаза мне на Обломова открыла старшая сестра Татьяна – она тоже словесник, преподает в иркутской школе. И этот удивительный образ мне предстояло сыграть!
– «Обломов» для меня – одна из самых удачных постановок «Чудака».
– Мы обязательно сыграем его в этом году. Потом Саша предложил восстановить «Двадцать минут с ангелом». Следом началась работа над «Томлением» Уильяма Бойда по мотивам рассказов Антона Чехова, где я придумал массу «фишек» для своего героя, Сергея Лосева. Сейчас – приоткрою вам тайну – я купаюсь в роли, весьма для меня неожиданной, в новом большом спектакле нашего театра, который, надеюсь, мы скоро покажем зрителям. Премьера – это, конечно, большая радость от хорошо сделанной работы. Но репетиции, процесс поиска ни с чем сравнить нельзя – это совершенно особое удовольствие.
– Урок для вас – это тоже спектакль?
– Совершенно верно. Урок должен выстраиваться по законам драматургии, иметь свою завязку, обязательно – интригу, чтобы детей «взять», развязку и мурашки в финале. Учителям надо быть актерами – тогда дети легко включаются в игру, которую им предлагают, а это прекрасный способ усвоить материал. Для своих уроков я что-нибудь придумываю каждый день, без новой «фишки» в школу не прихожу.
– А кто для вас является бесспорным авторитетом?
– Если речь об учительстве – моя сестра, с которой мы можем часами без устали говорить и спорить о литературе. Что касается театра – то это мои партнеры по сцене, мои любимые «чудаки». Самый непререкаемый из авторитетов, конечно, Татьяна Шляпнева, человек великой души, которая всю жизнь положила на алтарь театра. Один Захар из «Обломова» в ее исполнении чего стоит! С ней очень комфортно играть. Как и с Владимиром Путято – что он делает сейчас в своей новой роли! Володя и Наташа Андриенко – мастера импровизации, они могут легко обыграть любую, самую неожиданную ситуацию и вернуться в исходное положение. Это школа Леонида Беспрозванного: мы учили не роль, а состояние. Слова не надо запоминать – они приходят сами. Саша Говорин в последнее время редко появляется на сцене, а ведь он тоже мастер перевоплощения! Легко и комфортно с подрастающими «чудаками» – тем же Пашей Мазуренко, который стал в прошлом году лауреатом премии «Бабы Кати» на фестивале «Театральная осень на Байкале». В «Чудаке» происходит не только актерский рост, мы единомышленники, мы работаем с тем, что болит, что не дает покоя. Это тоже школа Леонида Владимировича. Без этого не было бы нашего театра. И это держит нас всех, не дает уйти…
Беседовала Вероника Серёгина