Как ангарчане власть меняли

Это только в учебниках по истории свержение власти происходит по сценарию военного переворота – со стрельбой, взятием стратегически важных объектов, пламенными речами на броневике. Спустя 93 года после революции 1917 года коммунисты пришли к власти в Ангарске вполне демократическим путем. Жаль только, что перед этим на наши головы был вылит не один ушат грязи и на уши навешаны килограммы лапши. 10 октября горожане стали избирателями и дали свой ответ на вопрос: «Я ль на свете всех милее?» всем 98 кандидатам.

11 часов утра. Избирательный участок №23 (школа №32). Основной поток голосующих хлынул в школу в первой половине дня. Раньше всех возле урны появились спешащие на работу в воскресный день и пенсионеры.

Из разговора двух старушек:

– Петровна, против кого голосовать будем?

– Против власти!

В этот день многие ангарчане «дружили против» действующей администрации и партии власти, которые проиграли эти выборы еще в начале года. Можно сколько угодно говорить об ухищрениях пиар-технологов и происках оппозиции, но народ отчаянно мстил за высокие тарифы ЖКХ (к которым, собственно говоря, администрация АМО практически никакого отношения не имеет), за попытку продать ставший вдруг всем таким нужным парк и просто потому, что «команду пора менять». То, что произошло 10 октября, было по сути простой формальностью. Пять галочек – и мэр уходит в разряд бывших. 

23-й был одним из четырех избирательных участков в Ангарске, с которых велась прямая телевизионная трансляция. Избиратели опускали заполненные бюллетени под пристальным оком видеокамеры. Тем, кто долго изучал длинный список кандидатов и никак не мог найти «свои» фамилии, члены избирательной комиссии предлагали... лупу. 

Из разговоров на избирательном участке:

– Доченька, а где здесь коммунисты? Чевой-то не вижу их.

– Мы показывать не имеем права. Смотрите сами внимательно. Там все написано.

– Да нет их! А вот... Только почему все партии выделены, а коммунисты нет?

– Потому что.

Интересной особенностью нынешних выборов было большое количество наблюдателей. Практически все кандидаты постарались отправить на избирательные участки своих представителей, причем некоторые из них предварительно прошли специальное обучение и бдительно следили, как бы чего этакого на голосовании не произошло. Бросит человек заполненный бюллетень в урну – и наблюдатель тут же ставит галочку в своем листке наблюдений. Среди самых распространенных нарушений – голосование в одной кабинке двух избирателей. Мужа и жену трудно развести по отдельным «кабинетам», но при желании можно. На некоторых участках отношения между членами комиссии и наблюдателями складывались весьма напряженно: первые считали, что им мешают работать никчемными придирками и замечаниями, а другие видели нарушения в каждом шаге и слове противной стороны. Но работать в эти сутки им пришлось бок о бок.

13 часов. Избирательный участок №47 (школа №4). К обеду на участок вереницей потянулась выспавшаяся молодежь. Тот, кто голосовал впервые, получал в подарок блокнот и ручку. Возле столов членов комиссии – очередь за получением бюллетеней. Возле кабинок тоже не протолкнуться. Некоторые заполняют бумажные «портянки» возле информационных стендов и на подоконниках. 

Из разговора с приятельницей:

– Ты пойдешь на выборы?

– А у нас по округу Жуков избирается?

– Избирается. Только другой Жуков, сын.

– Какая разница!

Выходящих с участка людей останавливает женщина с ручкой, листками и вопросом в лоб: «А вы за кого голосовали?» Кто такая? «Провожу общественный независимый опрос, – отвечает. – Мне все равно, за кого вы отдали голос, просто назовите фамилии кандидатов». А как же тайна голосования и все такое? «Так я вас не заставляю. Просто прошу». Такие опрашивающие стояли почти возле каждого избирательного участка. Улыбчивые женщины отвечали охотно на все вопросы, кроме одного – кто оплачивает их работу. Особого нарушения в таком опросе нет, ведь и сосед может тебя спросить, за кого ты проголосовал. На некоторых участках женщин с опросниками ловили, приводили к членам комиссии, проверяли документы и отпускали. И они снова принимались за работу, только уже в некотором отдалении от участков. 

18 часов. Избирательный участок №38 (школа №2). На школьном крыльце и самом участке по-прежнему многолюдно. Избирком уже рапортует о 35-процентной явке избирателей, но кажется, что полгорода пришло голосовать, а вернее будет сказать – протестовать. Даже в восьмом часу вечера в школьные дворы едут и едут машины. В день выборов запрет на автодвижение на территории образовательных учреждений отменен? Люди подъезжают и подходят на участки за пять минут до закрытия. Некоторые специально с дачи пораньше уехали, чтобы отдать свой голос за пятерку кандидатов. 

Первые данные о результатах голосования стали поступать «с фронта» – из территориального избиркома – после 23 часов. «Красные пришли в город!» – гудел Интернет. А в это самое время на большинстве участков еще шел подсчет голосов. Один член комиссии читал вслух отмеченные избирателями фамилии в бюллетене, двое наблюдателей по бокам следили за правильностью произносимого. Второй член комиссии в компании двух других наблюдателей ставил галочки напротив произнесенных фамилий. Быстрее всех с подсчетом голосов справились в 1 и 3 округах. Статистику 2-го до утра следующего дня держали три участка, что дало повод для разговоров о возможной подтасовке. Был ли вброс? – теперь уже риторический вопрос. Гораздо важнее узнать, как изменится наша жизнь в ближайшее время?

Из разговоров возле избирательного участка:

– Ну вот и все, выбрали новую власть.

– Ага, выбрали. Знаешь, есть такая поговорка: после выборов, как и после свадьбы, редко получаешь то, что хотел. 

Поживем – увидим.