Ангарчанин рассказал, как лечился в местной больнице
Владимир Ружников – известный ангарский мотогонщик, многие годы успешно представлявший наш город на различных соревнованиях. Отец сыновей, тoже достойно представляющих ангарский мотоспорт. Увы, весьма травматичный. На соревнованиях, которые прошли 16 июня этого года, Владимир получил юбилейный, 25-й, перелом. И первый раз попал в больницу. О своих впечатлениях он пришел рассказать в редакцию, предварительно прислав письмо, смысл которого можно свести к одной фразе: «Ну это же просто невозможно так лечиться!»
– Перелом бедра я получил в субботу, но почему-то меня не стали оперировать в тот же день, сказав, что в выходные врачей в отделении нет, – вспоминает Владимир. – Вместо этого мне просто зашили рану и предложили лечь на скелетное вытяжение. Я сам врач с высшим образованием, попросил показать мне рентгеновские снимки, чтобы оценить ситуацию. Однако показать их мне отказались, я не понял почему, ведь они мои: на них мое бедро, моя сломанная кость – я имею право знать, что с ними случилось! Это право любого больного на информацию о диагнозе и способах лечения. От вытяжения я отказался, подписав соответствующие документы.
В итоге операцию ему сделали только через пять дней после перелома, в среду, 20 июня, – сломанные кости скрепили пластиной. К самой операции у спортсмена претензий нет – всё было сделано качественно и на высоком уровне.
– Затем мне предложили наложить гипс на всю ногу. Зачем? Сейчас ведь есть современные способы обеспечить неподвижность конечности без средневековых приспособлений, которые надолго обездвиживают пациента. После консультации с лечащим врачом мне был куплен современный, удобный ортез, с которым я могу передвигаться на костылях, ходить на работу и даже водить машину. А так бы я все эти месяцы был прикован к постели, – продолжает разговор мотогонщик.
Засомневавшись в правильности лечения, Владимир попросил принести ему в больницу ноутбук и, проштудировав специальную литературу, решил, что для сокращения сроков выздоровления ему нужна еще одна операция – по установке второй пластины.
– Это современный способ лечения подобных переломов. Такие операции уже отработаны и описаны в медицинской литературе. Я снова был готов подписать все необходимые документы, разрешить поэкспериментировать на себе, заплатить деньги за нужные материалы, но, как оказалось, новейшие методики нашу БСМП не интересуют. После моих настойчивых просьб врач принес мне книгу по остеосинтезу 1988 года выпуска! Тогда я понял, что делать здесь мне больше нечего, и настоял на выписке, – говорит Владимир.
Не зря говорят, что дома и стены лечат. Здоровье у мужчины быстро пошло на поправку, он сходил в больницу, снял послеоперационные швы. Вроде бы все благополучно закончилось. Ан нет. Через несколько дней место одного из почти заживших разрезов начало подозрительно краснеть и отекать.
– Я снял корочку, разрезал наросшую тоненькую кожицу маникюрными ножницами, а оттуда потекла нехорошая черная кровь! Срочно связался с врачом, он предложил приехать к нему в больницу. После долгих споров наконец стали делать операцию по вскрытию абсцесса. Анестезию мне дали спинальную, так что я слышал всё. В том числе как засуетились доктора и стали что-то снимать на сотовый телефон. Как я понял, у меня в ране забыли тампон. Помню, что еще во время первой операции несколько раз медсестры их пересчитывали, что-то у них там не сходилось. Наверное, это и был потерявшийся. Правда, мне об этом ничего не сказали, а сослались на то, что у меня возникла аллергия на шовный материал. Но так же не может быть: швов 25, а аллергия возникла только в одном? – возмущается Ружников.
Он настоял на отправке биоматериалов, взятых из раны для проведения посева с определением чувствительности к антибиотикам, и, как ему рассказал недоумевающий врач, оказалось, что в ране находились бациллы, вызывающие кишечные растройства. Как они могли туда попасть?
Не успел Ружников отойти от всех этих перипетий, как, подойдя утром к зеркалу, обнаружил, что у него пожелтели белки глаз. Насторожили и другие симптомы. Сдав анализы, выяснилось, что у него гепатит С. (Хотя и перед первой, и перед второй операцией анализы были чистыми.)
– Грамотный врач сказал, что, к счастью, он лечится. Только или долго, или очень дорого. Я не знаю, где заполучил эту болячку: в БСМП или, может, печень так отреагировала на большой объем лекарств, – подводит итог своему лечению Владимир.
Мужчина до сих пор ходит на костылях – при таком переломе образование костной мозоли начинается только через четыре месяца.
– Больше всего меня поражает то, что врачи меня всё время уговаривали смириться. Смириться с чем? С тем, что я стану инвалидом? Я с этим не согласен. Но и предъявлять особые претензии к докторам не могу. Не их вина, что в глубинке нет современной медицины, что врачи вынуждены брать дежурства в нескольких больницах, чтобы заработать себе на хлеб. Я считаю, врачи должны получать 250-300 тысяч, но при этом нести ответственность за результаты своей работы и бояться потерять место, – заканчивает разговор Владимир.
По его словам, чтобы хоть немного расшевелить это полумертвое царство, он оставил жалобу на сайте следственного комитета Российской Федерации.
В свою очередь мы также попросили руководство ОГАУЗ «БСМП» прокомментировать данный случай. После недели изучения карты больного нам рассказали, что значительных отклонений в ведении болезни выявлено не было. Об остальном же журналисту не могут рассказать, так как пациент при заполнении карты никому не разрешил давать о себе сведения.