29-летняя Наталья Сарнова, распивая спиртное в гостях у своего знакомого, совершила кражу. А затем избила хозяина квартиры. От полученных побоев мужчина скончался.
На фотографии в паспорте Наталья Сарнова – очень даже симпатичная молодая женщина. Глядя на нее, никогда не подумаешь, насколько она на самом деле жестока. Ее трижды судили. И все по одной и той же статье Уголовного кодекса. В состоянии алкогольного опьянения её тянуло на рукоприкладство – попадало сожителю, собутыльнику – в общем, мужчине, который на собственной шкуре убеждался, что байки про беззащитный женский пол – это не про нее, не про Наталью. Сроки по первым ее судимостям по статье 111 УК РФ она отбыла не полностью – Эхирит-Булагатский районный суд освободил Сарнову условно-досрочно. Видимо, в надежде, что третий раз на одни и те же грабли она не наступит. Наступила. Буквально через полгода после своего последнего освобождения по УДО.
В одной из квартир 13 дома в 11 микрорайоне жил пенсионер. Звали его Геннадием. Жил последние годы одиноко, хотя семья у него была. Бывшая жена не хотела мириться с его пьянками, а потому жила отдельно. Но с мужем продолжала общаться, навещала его, подкармливала – жалко было, столько лет вместе прожили, детей вырастили, ведь не чужие люди. Навещали отца и дети – сын и дочь. Виделись каждую неделю, звонили, приходили отца проведывать, приносили продукты и одежду, покупали ему необходимые вещи. Хотя знали, что это ненадолго. У пенсионера были свои деньги – но пенсии, как раньше зарплаты, хватало буквально на пару дней. Пропить такую сумму за малый срок сам он, конечно, не мог. Помогали собутыльники. В них, окрестных алкоголиках, недостатка не было. Только свистни, что выпить есть, – тут как тут. И за бутылкой сбегают, и за закуской, и компанию составят – одному пить скучно.
Вообще-то шумные сборища пенсионер из дома №13 не любил и старался их избегать. Хотя бывшая жена Геннадия и дети, навещая его, несколько раз заставали неприглядную картину. Хозяин квартиры спит пьяный в кресле, вокруг гуляют, как у себя дома, местные алкоголики, на полу – пустая посуда и окурки. В таких ситуациях с незваными гостями родственники Геннадия не церемонились: гнали взашей. А после наводили в квартире порядок, покупали продукты, вразумляли нетрезвого отца: сколько можно пить, ведь добром это не кончится.
Геннадия неоднократно обворовывали. Кто именно уносил из его квартиры телевизоры (а случалось это, по словам бывшей жены, за последние годы не менее шести раз), хозяин квартиры не знал. Это происходило по одной и той же схеме: уснул пьяный, проснулся – а телевизора и след простыл. Крали и другие вещи, одежду и даже продукты из холодильника. Поэтому с годами он стал скрытным и осторожным. Особенно, когда был пьян – домой не пускал никого, даже детей и бывшую жену. Только по предварительному созвону. Но иногда бдительность подводила... Что касается здоровья, то его у Геннадия было немного. Серьезно болели ноги, он передвигался, с трудом сгибая колени.
В ночь на 18 апреля 2009 года в квартире пенсионера было совершено преступление. Накануне вечером Геннадий позвал в гости двух своих приятелей. Мужчину из соседнего дома и женщину из своего подъезда. И тот, и другая в квартире бывали не раз. Геннадий дал им 500 рублей из на днях полученной пенсии, попросил сходить за бутылкой и закуской. Они сидели, выпивали, когда в дверь позвонили. Хозяин квартиры открыл дверь – на пороге стояли еще две потенциальные собутыльницы – Наталья Сарнова и ее приятельница. Обе выросли в этом доме, много лет жили здесь, в 11 микрорайоне.
Вновь прибывшие были уже под хорошим градусом – весь вечер пили во дворе, у овощехранилища. Но им, надо полагать, принятого на грудь оказалось мало. Поэтому явились к Геннадию на огонек – вдруг повезет и нальют. Гостям Геннадий не обрадовался, одну из подруг он и его гости попросили уйти домой. Наталью выгонять не стали, наверное, сделали ей снисхождение как беременной (Сарнова находилась на шестом месяце). Впрочем, интересное положение – не повод к дискриминации. Она выпила вместе со всеми. Потом они о чем-то разговаривали, спорили, смотрели телевизор. Геннадий отключился быстро. Его гости, бегло оглядев квартиру в надежде найти хозяйскую заначку для продолжения банкета, ничем не разжились. Денег не нашли, а потому решили пойти по домам, благо, идти было куда. А вот Наталья не спешила. В ее квартире в 11 микрорайоне ее не ждали – там жили чужие люди, которым она задолжала немалую сумму. Можно было вернуться в свое временное пристанище – Сарнову приютили во втором Промышленном массиве (33 квартал). Она даже подумывала обменять свою проблемную, в долгах, квартиру на это жилье попроще... В общем, в этот вечер Наталья была совершенно свободна и никуда не торопилась. А потому решила остаться в квартире Геннадия. Был поздний вечер, хозяин спал, гости разошлись.
Наталья какое-то время смотрела телевизор, лежа на диване. А потом подумала: какой хороший телевизор, почти новенький, за него вполне можно выручить тысячу. А можно и не продавать. Ведь не всегда она только о выпивке думает, иногда хочется и в «ящик» заглянуть, кино посмотреть, полюбопытствовать, что в мире делается. В общем, телевизор нужно забрать. А еще и утюг прихватить – в хозяйстве пригодится. И мороженую курицу в холодильнике.
Сарнова не стала тянуть время и начала укладывать для переноса свою добычу. Из шкафа достала пододеяльник, завязала в него телевизор – не пристало даме разгуливать по ночному городу с неупакованным телевизором. Тут же, даже не обувшись, вынесла «Томсон» серебристого цвета в подъезд, спрятала его на первом этаже, под лестницей. Вернулась в квартиру. Стала складывать в пакет курицу, сверху – утюг. Тем временем Геннадий проснулся и обнаружил пропажу вещей. Видимо, нескольких часов сна ему хватило, чтобы прийти в себя, окинуть протрезвевшим взглядом свою квартиру. Исчезновение телевизора он отметил сразу. И немудрено: в его доме это была самая ценная вещь. Украсть «Томсон», кроме Натальи, было больше некому. На нее он и заругался: «Куда дела телевизор? Сейчас же неси обратно! Не на твой пропой его покупали!» Вместо того, чтобы растеряться, извиниться и вернуть похищенное, Сарнова ощерилась. Несмотря на свои шесть месяцев беременности, она не собиралась уступать своему противнику. Тем более, что ее стыдил какой-то больной пенсионер. Алкогольное опьянение, видимо, притупило в Сарновой инстинкт самосохранения. Она забыла, что находится на условно-досрочном освобождении, при котором шаг в сторону от закона – и ты вновь в Бозое. В этот момент Сарнова ни о чем не думала. Она начала избивать беззащитного пенсионера. Била по груди, но в основном метила в голову. От первого же удара он упал на пол, а она продолжала его пинать. Сколько продолжалась эта экзекуция, точно сказать сложно. Сама Наталья позже во время следствия и суда давала по этому поводу разные показания – сначала правдивые, затем стала заявлять, что ударила его по лицу ладонью один раз и толкнула от себя. По голове не била, пинала только по груди. Босыми ногами. Тем не менее, Геннадию было причинено большое количество травм, в том числе представляющих опасность для жизни.
Окончив избиение, Сарнова ушла из квартиры. Дверь осталась открытой настежь. Так было. Хотя Наталья утверждает, что уходила, когда хозяин квартиры был настолько в памяти и здравии, что смог на четвереньках (это при его-то негнущихся от тромбофлебита ногах! – авт.) доползти до входа и закрыть за ней дверь изнутри.
Сарнова с узлом и пакетом пошла к своей подруге, которую вечером так невежливо прогнали Геннадий и его гости. Подруга к тому времени уже успела проспаться. Она спросила, где Наталья взяла телевизор и утюг. Та ответила, как есть, сказала, что избила Геннадия, вещи в узле и пакете – из его дома. И добавила, что телевизор и курицу оставит себе, а вот утюгом может поделиться. Добираться ночью до Проммассива она не захотела, поэтому осталась ночевать у своей приятельницы. А утром явилась в квартиру в 33 квартале, которая в скором времени должна была стать ее собственностью. Хозяину квартиры сказала, что телевизор взяла во временное пользование у своей подруги. Тот поверил, вопросов больше не задавал.
Это было 19 апреля. Сарнова и не вспоминала о Геннадии. Она не жалела о том, что произошло – сам виноват, не будет язык распускать... Тем временем соседка Геннадия – та, с которой он сутки назад распивал спиртное, пошла выносить мусор. Она обратила внимание на то, что обе входные двери ее соседа – и металлическая, и деревянная – распахнуты настежь. Она зашла в квартиру и увидела хозяина лежащим на полу в зале. Он был одет, особых следов побоев на нем женщина не заметила. А вот цвет лица Геннадия ее напугал – он был землистым. Она пыталась было его поднять, спрашивала, что с ним случилось, но сосед ничего внятного сказать не смог. Тогда она спросила Геннадия, как позвонить его дочери. Тот назвал номер телефона. Соседка позвонила, сказала, что отец плохой, надо бы его в больницу.
Приехала дочь, потом бывшая жена. Вызвали «скорую», но медики отказались госпитализировать пенсионера: его состояние судорог они связали с похмельным синдромом. Синдром не проходил, запаха алкоголя от Геннадия давно уже не чувствовалось. Его увезли в БСМП на следующий день, потому что ему становилось все хуже и хуже. Там, в больнице, обследовав доставленного больного, врачи обнаружили в его легких кровь. Через несколько часов он скончался.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы: «Смерть наступила в результате сочетанной травмы груди, головы, выразившейся в тяжелой закрытой черепно-мозговой травме, перелома костей свода и основания черепа, ... внутримозговой гематомы..., ушиба головного мозга, тупой травмы грудной клетки, переломов 4 и 5 ребер...»
Было возбуждено уголовное дело. Затем приостановлено, так как подозреваемых в совершении преступления не установили. Дело возобновили спустя 9 месяцев. Тогда оперативники задержали Наталью Сарнову, доставили ее в прокуратуру, где она написала явку с повинной. Позже, в зале суда, она заявила, что в кабинете ПДСОГ на нее было оказано физическое воздействие сотрудниками, которые не назвали своих фамилий и должностей. Это заявление Сарновой проверяли, оно не нашло своего подтверждения.
По делу были допрошены свидетели, в том числе те лица, что вечером 18 апреля находились в квартире Геннадия. Его соседка поначалу пыталась выгородить Сарнову, не говорила, что та осталась в квартире пенсионера, когда все ушли... Почему говорила неправду? Пожалела беременную женщину.
У Сарновой это была не первая беременность. В 2000 году она родила сына. Но воспитывать его не захотела. А потому была лишена родительских прав.
По делу была проведена психолого-психиатрическая экспертиза: Наталья Сарнова в момент совершения преступления не находилась в состоянии аффекта. Обычное, непатологическое, алкогольное опьянение.
При назначении наказания суд учел, что совершенные преступления относятся к категории особо тяжких и небольшой тяжести (кража), то, что Сарнова отрицательно характеризуется участковым инспектором, как злоупотребляющая алкоголем состоит на учете у нарколога.
Как смягчающие наказание обстоятельства суд расценил явку с повинной, активное способствование розыску похищенного, частичное признание вины и неудовлетворительное состояние здоровья. Отягчающее наказание обстоятельство – рецидив преступлений.
Решением Ангарского городского суда Наталья Сарнова приговорена к девяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Областной суд оставил кассационную жалобу Сарновой без удовлетворения, приговор – без изменения.