Рубрика
Ангарск и Ангарчане
Прав был Булгаков – квартирный вопрос испортил всех нас, а некоторых и вовсе довел до греха. А как еще назвать ситуацию, когда дети начинают делить отчий дом при живых родителях? Скупают друг у друга квадратные метры, увеличивая свои доли владения и навешивая на дверях замки? После статьи «Мать двух врагов», повествующей о непростой жилищной ситуации в семье Бучневых, в газету начали звонить ангарчане, делящиеся похожими историями своей жизни. Старики наши оказываются очень беспомощными перед буквой закона и кознями наследников. Среди обратившихся за помощью в редакцию была и Татьяна Никитина. 74-летняя пенсионерка рассказала, что уже несколько лет не является хозяйкой своей квартиры, в которой они с мужем вырастили трех сыновей. Дети давно стали взрослыми, и теперь они решают, где и как должна жить мать. А чтобы она не нарушила дозволенных границ, две из трех комнат в ее квартире закрыты на замки. Вот на эти замки мы и поехали посмотреть в «трешку» 7 микрорайона.
«Мы с мужем оба работали на ЖБИ-5, – говорит Татьяна Ермиловна. – От предприятия и получили трехкомнатную квартиру. Тогда у нас уже трое мальчишек было, самому младшему, Володе, только 4 года исполнилось. Помню, как все радовались новоселью, казалось, что комнаты тут огромные – столько и мебели не было, чтобы заставить их. Всем места хватало… Вот в этой комнатушке, где я теперь живу, сыновья уроки делали за столом, а вот в той, напротив, их кровати стояли – это детская спальня была. Мы с мужем зал занимали – он самый просторный. Сейчас там внучка живет с молодым человеком, которого я совсем не знаю. Да и с внучкой мы почти не общаемся, она весь день на работе, вечером молча проходит в свою комнату, и всё. А парень целый день дома. Когда они куда-то вместе уходят, свою комнату всегда запирают… Так и сижу тут одна – кругом замки, а родных людей нет».
Квартира семьи Никитиных превратилась в коммуналку еще несколько лет назад. А все началось с приватизации, в ходе которой в 2006 году в число собственников включили всех прописанных тут на тот момент: Татьяну Ермиловну с мужем, двух их сыновей и двух внуков. В итоге каждому досталось по 1/6 доли. Без права собственности в отчем доме остался только старший сын Никитиных – Андрей сам отказался участвовать в этом. У него, как и у двух его братьев, есть свои квартиры и, видимо, несколько иное понимание о сыновнем долге. А может, просто не подумал тогда о перспективе выгоды…
«Мы с мужем по-разному жили, – вспоминает Татьяна Ермиловна. – В какой-то момент я подала на развод, получила на руки свидетельство о расторжении брака. Но эта бумага ничего в нашей жизни не изменила. Как жили вместе, так и остались на одних метрах. Сыновья выросли, обзавелись семьями, разъехались по своим углам. Мы с дедом помогали детям растить внуков, копались на даче, подрабатывали на пенсии. Потом муж стал сильно болеть, получил инвалидность. Летом его в очередной раз положили в больницу, и оттуда он уже не вышел. Я его и хоронила. Правда, средний сын – Игорь – деньгами помог. А потом узнала, что свою долю еще при жизни отец ему отписал».
Теперь у Игоря Никитина в родительской квартире самая большая доля – 1/3, еще 1/6 принадлежит его дочери, которая на правах хозяйки занимает большой зал. Младший сын, Владимир, и его дочь тоже тут полноправные собственники. А вот сама Татьяна Ермиловна своей доли в квартире лишилась. В 2009 году она добровольно переписала ее на дочь старшего сына Олесю. В ответ на вопрос о причинах этого только пожимает плечами – дескать, хотелось помочь внучке.
«Я потом просила ее вернуть всё назад, но Олеся не хочет, – говорит пенсионерка. – Недавно она мне вообще заявила, что планирует продать свою долю. А куда же я тогда денусь?». Этот вопрос пожилая женщина стала задавать себе особенно часто после смерти мужа. Ей кажется, что родственники планируют продать квартиру, и ее присутствие здесь нежелательно. «Я всем тут мешаю, место занимаю, самую маленькую комнату мне выделили, остальные на замках держат, – плачет Татьяна Ермиловна. – И прав никаких, только прописка тут. Захотят – выставят на улицу».
В какой момент в семье Никитиных начался разлад? Знакомые вспоминают, что в детстве три брата росли дружными, вместе спортом занимались. Родители у них работящие, Татьяна Ермиловна до сих пор вахтером в частной фирме подрабатывает. Да и сыновья с внуками все при деле. Но квартирный вопрос давно уже разбил их на несколько лагерей: еще несколько лет назад лицевой счет на оплату квартиры был разделен управляющей компанией на три разных – родственники не могли договориться между собой по вопросам оплаты. Кстати, Татьяна Ермиловна до сих пор платит за жилье по одному из них, оформленному на имя ее умершего мужа. Что ж, раздел коммунальных счетов в семье хоть и нечасто, но случается. А вот замки на комнатах – это уже серьезно.
Мы позвонили внучке Татьяны Ермиловны – Олесе, которой она отписала свою долю, – с вопросом о ее имущественных намерениях и планах по выселению бабушки. «Да вы что такое говорите? Никто ее никуда выселять не собирается! – ответила по телефону молодая женщина. – Она нормально живет в своей комнате, я к ней и не прихожу. Пусть не придумывает ничего себе! А долю обратно на нее не переписываю, чтобы моему брату ее не отдала, вот он точно не станет ни с кем церемониться!»
Попросили мы прокомментировать ситуацию и младшего сына пенсионерки – Владимира Никитина. «Я знал, что вы позвоните! На днях к матери заезжал, она сказала, что в газету обратилась, – ответил мужчина. – У нас всё нормально, никто ее из дома не выставит, будет жить как живет. Я всегда родителям помогал: на дачу их возил с рассадой, когда по дому что-то надо было – делал для них. После смерти отца у нее все плохими стали. Почему замки на дверях? Мы с женой при переезде в одну из комнат вещи привезли, и я закрыл ее. В соседней комнате племянница с парнем живет – откуда я знаю, что он ничего не возьмет? Вот и навесил замок».
У Татьяны Ермиловны совсем другие объяснения всему этому. К нам в газету пожилая женщина обратилась за советом, а вернее, за ответом на вопрос: можно ли в суде оспорить дарственную? Скажем так – можно попытаться это сделать, но шансы признать дарственную на долю квартиры недействительной практически равны нулю. Оспаривают завещания и договоры купли-продажи, а вот забрать обратно подаренные квадратные метры практически невозможно. Татьяна Ермиловна говорит, что при оформлении документов никто не объяснил ей разницу между завещанием (в этом случае наследник вступает в права собственника только после смерти завещателя) и дарственной (когда права собственности передаются сразу). В этой ситуации могут быть полезны только два совета: в случае выселения из квартиры можно в судебном порядке добиться права пользования жилыми квадратами. Это делается на основании регистрации (прописки) и свидетельств соседей о том, что человек действительно уже много лет проживает в этой квартире. Также престарелая женщина может подать в суд иск о назначении в ее пользу алиментов, ведь по закону взрослые дети обязаны содержать родителей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Отсутствие крыши над головой является такой ситуацией. На алименты с трех сыновей мать вполне может себе снимать квартиру.
Есть и еще один выход из этой непростой ситуации: решить дело не по суду, а по совести, по-семейному. Родственники могут договориться о судьбе самого старшего члена своей семьи. В расчете на это мы и решили изменить фамилию героев этой публикации.