Рубрика
Ангарск и Ангарчане
Не знаю, к счастью или к сожалению, но не все события в нашей жизни мы можем объяснить с научной точки зрения. Зачастую не находя разумного обоснования чему-то странному, человек оправдывает это вмешательством сверхъестественных сил.
С моими родными на протяжении многих лет происходили события, которым мы не можем дать логического объяснения и по сей день. Итак, если верить в то, что сглаз и порча могут присутствовать в нашей жизни, то это как раз о моей семье. Дальнейшее повествование пойдет от лица моей мамы – Елены Анатольевны Струковой.
***
…Когда мне было 16 лет, в педагогическом училище нам дали задание – составить свое родословное древо. К тому моменту была еще жива моя прабабушка, Алевтина Асеева, но в силу старческого слабоумия в собеседницы она уже не годилась. Бабушка (дочь Алевтины Фёдоровны) не слишком охотно делилась воспоминаниями. Листая семейный альбом, она часто и тяжело вздыхала.
На мой взгляд, раньше существовала ужасная традиция – фотографировать похороны. Застывшие, подчас искалеченные смертью тела и лица, украшенные искусственными цветами. Зачем надо было это увековечивать? Кто захочет возвращаться в тот день, к тем эмоциям?
Так вот, в альбоме было немало именно таких фотографий, и за каждой стояла своя страшная история.
Два прабабушкиных брата еще до Великой Отечественной, будучи детьми, заживо сгорели, играя на сеновале. Сама она, спустя много лет, похоронила двоих сыновей. В разное время при различных обстоятельствах они оба свели счеты с жизнью – повесились.
Из троих детей осталась только дочь Лида, ставшая впоследствии моей бабушкой. Много трагических событий выпало на долю этой семьи. Может быть, именно это наложило отпечаток на характер Лидии Павловны.
Нас, детей своей старшей дочери Вали, она, мягко говоря, не любила, и мы, естественно, отвечали ей тем же. Однако жизнь не стоит на месте, старые обиды ушли в прошлое. Молодость взяла свое. И хотя времена были тяжелые (как теперь говорят, лихие 90-е), нас, 18-летних, мало что пугало. Я училась, а в выходные торговала на рынке, так что могла позволить себе купить что-то модное, да и младшего братишку порадовать игрушкой. Жили небогато, но дружно. И тут… телеграмма из Красноярска. Трагически погиб двоюродный брат.
Помню этот жуткий ноябрь. Вокзал, холодный автобус, в котором мы ехали на похороны, непривычно молчаливый папа. Обитый красным бархатом гроб стоял посреди комнаты. Кругом какие-то незнакомые люди, запах «корвалола», тихие всхлипы. Красивый, умный мальчик, 19 лет! Почему?
Если честно, до сих пор не знаю всех подробностей, а теперь и спросить некого. После его смерти в семье тетки всё пошло наперекосяк. Вместе с Сашей «ушла жизнь» из его еще, в принципе, нестарых родителей. И они довольно скоро и тихо последовали за ним. Именно этот ноябрь разделил нашу жизнь на «до» и «после». Я навсегда потеряла ощущение беззаботного счастья.
***
Ровно через год застрелился наш любимый дядя Юра, брат мамы. Он был женат, сыну два года, дом – полная чаша, и вдруг… самоубийство.
Что могло заставить 30-летнего мужчину пустить себе пулю в висок? Ссора с женой? Неприятности на работе? Или какой-то злой рок? Ведь Юра был родным племянником тех двоих повесившихся! И лет ему было столько же, сколько братьям матери, когда они решили расстаться с жизнью. Неужели просто совпадение? Бедная моя мама – она даже плакать не могла, просто окаменела.
И снова гроб посреди комнаты. Обезумевший от горя дед пытается «разбудить» сына. Сыплются проклятья в сторону невестки: «Довела!» Конечно, кто-то же должен быть виноватым, как-то же нужно найти оправдание такому поступку! Приехали с кладбища, я помогаю по кухне чем могу. На улице сумерки, на душе тоже. Как хочется, чтобы все это было дурным сном. Вышла подышать на балкон. Внизу у подъезда весело хохочет компания подростков, в доме напротив в ярко освещенных окнах ужинают, смотрят телевизор, делают уроки: там жизнь! А у нас… смерть.
Подошла незнакомая женщина. Я ее не знала, даже не видела ни разу. «Доченька, смотри за отцом, за матерью! У вас скоро покойник будет».
Сейчас (26 лет спустя) ругаю себя, что не бросилась следом за ней, не попросила совета, не узнала, можно ли что-то изменить. Просто не поверила.
А через два месяца, в начале февраля, убили папу. Незнакомый мужчина, недавно освободившийся из мест заключения, ударил его заточкой, когда тот возвращался из магазина. Папа успел дойти до дома, но по дороге в больницу умер в машине «скорой помощи».
Через полгода мама сошлась с сослуживцем. «Знаю, что еще рано, но поймите меня и позвольте мне быть хоть немного счастливой», – сказала она. А еще через год этот ничем не примечательный и практически не пьющий мужчина убил её с особой жестокостью.
***
Раньше, когда я рассказывала о том, как в тот вечер мама не пришла с работы, как мы её искали и нашли только утром в луже крови со страшными ранами лица и головы, меня трясло как в лихорадке, а теперь я лишь слегка заикаюсь.
Итак, сбылось всё, о чем предупреждала та женщина. Нет больше ни папы, ни мамы, и вообще рядом почти никого! Мы с сестрой да семилетний брат.
Бабушка Лидия Павловна, похоронившая за полтора года сына, зятя и дочь (моих маму и папу), стала сильно выпивать на пару с мужем. Наверное, я не вправе их осуждать, ведь каждый справляется со своим горем как может.
Сейчас думаю: правильно ли я поступила, когда пошла не в церковь, а к бабке? До сих пор помню всё до мелочей. Низкие потолки, подоконники, заставленные геранью, и сама «колдунья» на костылях.
«На всю семью сделана порча на смерть. Придете ко мне еще два раза, и я «покажу» вам женщину, которая так сильно вас ненавидит. Она рядом с вами! И она узнает, что вы приходили сюда, и будет мешать нашим встречам, потому что в конце ей вернется всё то зло, что она причинила вам».
Но мы так и не узнали, кто хотел нашей смерти (испепелить наш род). Сколько ни собирались прийти к бабке в третий раз, всегда что-то (или, может быть, действительно кто-то) мешало.
**
Впрочем, постепенно наша жизнь начала налаживаться: я вышла замуж, брат учился, сестра встречалась с хорошим молодым человеком. Я уже стала думать: может быть, и не было никакой порчи? Но прошло шесть лет со смерти мамы – и у нас опять похороны. Дед убил бабушку, ту самую Лидию Павловну, однако до суда не дожил – его самого нашли мертвым в камере СИЗО через несколько месяцев.
Спустя два года мы с братом Димой похоронили нашу сестру Оксану. Последнее время она тоже увлекалась спиртным. Во всех своих бедах винила маму, которая в свое время не хотела её рожать и тем самым якобы запустила программу дочери на самоуничтожение. Оксана погибла при весьма странных обстоятельствах. Всего в 28 лет.
Сразу вспомнился роман Агаты Кристи «Десять негритят»:
…Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь,
Их двое оказалось…
Но нас осталось четверо. Я, Дима, муж Саша и наша с ним доченька. Моя семья, мои родные, самые дорогие сердцу люди.
«Господи, пожалуйста, пусть все будет хорошо!» – неустанно повторяла я каждый день. Но еще через два года наше и без того хрупкое счастье разбилось в один миг. Местный отморозок, которого мой муж считал своим другом, убил его выстрелом из ружья. Это было 12 лет назад.
Сейчас дочке Ане скоро 18 лет, а Дима женился на чудесной девушке. Мои дети рядом со мной. Но я до сих пор не могу спокойно спать. В течение 14 лет ушли из жизни восемь человек. Причем ни одной смерти от старости или по болезни. Что это? Порча? Злой рок? Судьба? Или так действительно иногда бывает? Мне очень не хочется думать о плохом. Сейчас я живу, радуюсь успехам детей, работаю. Но иногда ко мне возвращается тот холодящий душу ужас, страх того, что кого-нибудь из моих родных снова у меня отнимут. И тогда я пью валерьянку и как умею молюсь Богу, прошу здоровья и счастья для своих любимых…
Записала Анна Маркосенко,
11 класс МОУ «СОШ №11»