Рубрика
Ангарск и Ангарчане
Ангарчанин Сергей Аксёнов знает о войне не понаслышке. Сергей Анатольевич прошел Афганистан, центральное место на его кителе занимает медаль «За отвагу». Но сегодня речь пойдет о Константине Фокине – родном деде Сергея Аксёнова по материнской линии, который осенью 1941-го пропал без вести в бою с немецко-фашистскими захватчиками на Западном фронте. Никаких других данных о его судьбе долгое время не было. Только по прошествии почти 70 лет семье удалось установить, что Константин Исмаилович был взят в плен и скончался в застенках концлагеря Берген-Бельзен. Ужасающие факты о гибели своего деда, а вместе с ним 50 тысяч советских военнопленных выясняла родная сестра Сергея Аксёнова – Надежда Распопина, которая сегодня живет в Самаре. Накануне Дня Победы мы расскажем о трогательной истории Константина Фокина.
Константин Исмаилович родился в 1917 году в далеком забайкальском селе Даурия. Этот населенный пункт имеет свою удивительную историю, а события, происходившие в глубинке, интересно описаны в романе писателя Константина Седых «Даурия».
В 1939 году в Даурии располагалась военная часть, где и проходил срочную военную службу красноармеец Константин Фокин, а его супруга Аксинья Филипповна трудилась там же поваром.
– Когда началась война, бабушка носила под сердцем мою маму, она родилась в ноябре 1941 года, – вспоминает Надежда Распопина. – В самом начале войны дед отправился с военным эшелоном на фронт. Первое время семья получала от него небольшие письма-треугольники. Но потом связь с ним прервалась, а вскоре пришло казенное письмо, из которого близкие узнали, что «красноармеец Фокин К.И. пропал без вести». В отличие от похоронок эта бумага хотя бы оставляла людям небольшую надежду на то, что их родной человек не погиб. Вот и наша бабушка Аксинья тоже надеялась, что, может быть, ее любимый был ранен, а после примкнул к партизанам. Но закончилась война, а он так и не вернулся. Хотя бабушка продолжала верить, надеяться и ждать...
***
Родственники пропавшего без вести Константина Фокина отправляли запросы в различные инстанции, в том числе и в архивы, но никаких новых подробностей о судьбе близкого человека получить им не удавалось. И только в январе 1999 года семья узнала, что, по данным Главного управления кадров Министерства обороны СССР, Константин Исмаилович Фокин значится пропавшим без вести с 12 октября 1941 года на Западном фронте.
Желая выяснить обстоятельства исчезновения фронтовика, Надежда Анатольевна не раз обращалась в Подольский архив, буквально по крупицам собирая данные о боевом пути военной части, в которой служил Константин Исмаилович. Поиск ускорился после того, как она получила допуск к работе в Центральном государственном архиве Советской Армии. Там Надежда Анатольевна обнаружила довоенные списки войсковой части и анкетные данные красноармейцев.
Однако вся информация о бойцах, заключенных в фашистские концлагеря, долгие десятилетия была засекречена. Только в ХХI веке эти сведения стали доступны широкому кругу россиян, а документы о военнопленных были отсканированы и выложены в сеть на сайте ОБД «Мемориал».
Благодаря настойчивости Надежды Распопиной родственники узнали о том, что в одном из кровопролитных боев Константин Фокин попал в плен и был помещен в нацистский концентрационный лагерь Берген-Бельзен. Этот лагерь смерти находился в 60 километрах от столицы Нижней Саксонии Ганновера, он был создан в 1940 году для военнопленных из Бельгии и Франции. А в 1941 году сюда стали свозить тысячи военнопленных из СССР.
– Отслеживая по архивным данным весь боевой путь 381-й мотострелковой дивизии, в которой служил мой дед, я старалась уцепиться за любую деталь, фамилию, упомянутую в документах. Больше всего меня тронули воспоминания пограничника Михаила Чернышева, который волею судьбы в одни и те же месяцы и дни находился рядом с моим дедом в страшном аду лагеря Берген-Бельзен, – говорит Надежда Анатольевна.
Из дневника Михаила Чернышева:
«… Вот и ноябрь 1941 года. Почти каждое утро я вижу до отказа набитый фургон, шествующий к большой вырытой яме – это берген-бельзенская могила советских людей. Ее зароют только тогда, когда она наполнится до отказа. Тогда номера (прим. автора: имеется в виду личный номер военнопленного, который использовался немцами вместо имени и фамилии пленного), охраняемые конвоем, роют другую яму, и так без конца. В берген-бельзенском лагере у пленных в грязной одежде развелось столько вшей, что, если снять одежду и положить в кучу, она будет шевелиться.
… Утром в лагерь зашел фельдфебель. От него пахло винным перегаром. Он построил жильцов нашего шалаша и выбрал из них десять человек. В это число попал и я. Фельдфебель подвел нас к лагерному моргу, наспех сбитому из сырых сосновых досок, и завел внутрь. Здесь навалом лежали раздетые донага трупы. Они посинели и скорее напоминали безобразную свалку человеческих скелетов, обтянутых оболочкой из грязной, шершавой кожи. Фельдфебель приказал нам загружать трупы в фургон. Страшная работа! Но мы обращались с умершими как с живыми. Старались, чтобы они не ударились о железные соединения фургонов. Мой взгляд остановился на крепко сжатом кулаке трупа. Я разжимаю окостеневшие пальцы и вижу миниатюрную фотографию красивой девушки. На обратной стороне снимка читаю: «Имея копию, не забывай оригинал…»
Нечеловеческие условия стали причиной гибели от голода, холода и болезней тысяч русских военнопленных в течение первых пяти месяцев. К марту 1942 года, по официальным данным, в живых там осталось лишь 2097 человек. После освобождения лагеря британцами очисткой территории лагеря от трупов и захоронением тел заставили заниматься бывший персонал лагеря. Солдатам СС было запрещено пользоваться перчатками, несмотря на серьёзную угрозу заражения тифом. В начале мая 1945 года лагерь Берген-Бельзен был сожжен по приказу английской военной администрации из-за опасности вспышки сыпного тифа. А потом лагерь СС превратился в базу НАТО.
***
23 апреля 2017 года родные Константина Фокина были приглашены в Германию на мероприятие, посвященное годовщине ликвидации концлагеря Берген-Бельзен. Надежда Распопина со своей мамой Неллей Константиновной побывала на месте захоронения Константина Фокина – заключенного номер 120393.
После войны на месте Берген-Бельзена был создан музей, на Херстенском кладбище установлен памятник погибшим советским военнопленным, который называется «Скорбящая». Помимо этого в 1947 году в Берген-Бельзене был сооружен мемориал, установлены стела и стена памяти. На оборотной стороне стелы высечены слова: «Здесь погребены 50 ООО советских военнопленных, замученных до смерти в немецко-фашистском плену».
– Немцы открыто и с искренним чувством вины рассказывают об ужасах Берген-Бельзена. Внутри музея можно увидеть кадры, отснятые англичанами в первые дни освобождения лагеря. Они брали интервью у оставшихся в живых, показывали состояние бараков и т.д. Впечатление от посещения мемориала трудно передать. Сейчас там чистое мирное небо, и лишь где-то неподалеку разносятся глухие звуки взрывающихся на учебном полигоне НАТО снарядов, – вспоминает о поездке Надежда Анатольевна. – Недалеко от «Скорбящей» разбита аллея, где родственники погибших солдат, получив специальное разрешение префектуры округа и согласование Министерства обороны РФ об увековечении имени могут поставить мемориальную плиту. Мы воспользовались такой возможностью и привезли с собой гранитную памятную плиту с именем нашего деда Константина Фокина. Теперь я чувствую, что восстановлены главные нити моей жизни. Я хочу верить, что и наши дети это запомнят и прочувствуют. Разрывов в истории поколений не должно быть. Ведь только в памяти, традициях, сплоченности и есть сила семьи! Берген-Бельзен для родных умерших узников не может быть абстрактным местом. Это место страданий и смерти. Это кладбище теперь является частью моей семейной истории. Жаль только, что наша бабушка Аксинья Филипповна умерла в 1996 году, так и не узнав, где погиб ее любимый и каковы были последние месяцы его жизни…