Рубрика
Ангарск и Ангарчане
Не зря говорят: «Хочешь заставить врага мучиться – пожелай ему не смерти, а одинокой старости». Нет хуже испытания, чем остаться на закате жизни, в болезни и немощи в одиночестве. Пережившие своих родных, никому не нужные старики являются самыми несчастными на свете. Про таких говорят, что они забыты Богом. Именно такой мне и представилась баба Шура, дни напролет скитающаяся по улицам и магазинам Ангарска. Позвонившие в редакцию продавцы одного из торговых центров города рассказали, что родственников у нее нет – сыновья умерли, бабушка коротает ночи у чужих людей, а днем находит пристанище на рынке, где покупает себе дешевые пирожки.
Сгорбившуюся фигурку бабули, сидящей на лавочке, я увидела издалека. Аккуратненькая, не истощенная, в чистой одежде, в светлом, повязанном на голове платочке. На бездомную бродяжку баба Шура не похожа. Ухоженная пожилая женщина в очках и с тросточкой. Первое время продавцы продуктовых отделов рынка принимали ее за постоянную покупательницу. И лишь потом заметили, что бабушка все дни проводит на этой лавочке, никуда не спешит, ничего не покупает. Она приходит сюда сразу после открытия магазина и уходит после шести вечера. «На нее без слез не взглянешь – тихая, скромная, никогда ничего не просит, о себе мало рассказывает, иногда только плачет, вспоминая умерших сыновей, – говорит Наталья из цветочного отдела. – Я так поняла, что женщине, у которой баба Шура живет, она не нужна. Про эту Людмилу она говорит: «Чужой человек она мне». Видимо, дома ей несладко приходится, вот и бредет бабушка с утра пораньше куда подальше. Она себе пирожки покупает, а мы ее чаем угощаем. 9 мая у нее день рождения был, так мы с женщинами на рынке скинулись, небольшой праздник ей устроили – стол накрыли, ночную рубашку подарили. Ей несколько раз плохо было, мы прямо сюда, на рынок, «скорую» вызывали. А на следующий день баба Шура опять свой пост на лавочке занимала. Не дело старому человеку все дни напролет в магазине обитать, помогите ей достойное пристанище найти».
Сама баба Шура с первых же минут нашей беседы стала настойчиво проситься в дом престарелых. На вопросы о своей прежней жизни отвечала с запинками: этого не знает, того не помнит. Говорит, что недавно умер ее старший сын Ренат, а как звали младшего и когда он ушел из жизни – запамятовала. К слову, и саму ее зовут совсем не Шура, а Газизова Кавсария Ибрагимовна. Родом она из Черемхово, где и прожила большую часть жизни. Работала мотористкой и на погрузке угля в шахтах Кирова. Была замужем, супруга давно похоронила. Из родственников у нее на родине осталась сестра Соня, но и та с ней несколько лет не разговаривает. По какой причине – баба Шура-Кавсария уже не помнит. И на вопрос, как она оказалась в Ангарске, тоже ничего внятного ответить не смогла. «Привез меня кто-то сюда, вот эта женщина, у которой я живу, наверное, и привезла, – говорит она. – Люда ее зовут. Кто она такая? Не знаю я. Просто Люда. А сына-то младшего Камилем звали. Вот точно – Камиль! Помер он. Вы из дома престарелых? Заберите меня. Устала я. Говорить, жить, вспоминать устала».
Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, мы связались с Людмилой, номер которой был в мобильном телефоне бабушки первым в контакте. Оказалось, что разговариваем с невесткой Кавсарии Ибрагимовны, вернее, бывшей невесткой, потому что сын бабушки, муж Людмилы, Камиль умер больше 30 лет назад. «Я ее все эти годы звала мамой, – сказала нам женщина, – но после того, как узнала, что она считает меня чужой и всем говорит обо мне, как о постороннем человеке, стала ее бабушкой называть. К себе из Черемхово ее год назад привезла. До этого несколько месяцев жила у нее, потому что она не оставалась дома, бродила по парку, сидела возле магазинов, просила соседку с ней ночевать. Я думаю, эта склонность к бродяжничеству вызвана заболеванием – она страдает энцефалопатией третьей степени. Потеря памяти, путаное мышление, желание все время куда-то уйти из дома – все эти симптомы прогрессируют с каждым месяцем. В Черемхово она жила в частном доме и то бежала оттуда прочь, а в квартире вообще не может долго находиться. С раннего утра одевается и ждет, когда я открою дверь и отпущу ее. И попробуй удержи – будет кричать, ругаться, стучать в стену, выбегать на балкон. Если честно, я уже много раз пожалела, что забрала ее – сама являюсь инвалидом, сижу на таблетках, а теперь все время живу в стрессе. Но и оставить ее в таком состоянии в Черемхово уже нельзя было – пришла на помощь в память об умершем муже».
По словам Людмилы, кровным родственником Кавсарии Ибрагимовны является внук Алексей, их общий с Камилем сын. Но он редко бывает в Ангарске – работает вахтовым методом, все время в командировках. А потому заботы о бабушке ей пришлось взять на себя. «Никто ее не обижает! Я уже устала это объяснять по телефону всем звонящим – увидят ее на лавочке или на автобусной остановке, пожалеют, накормят, поговорят, выслушают жалобы на жизнь и начинают мне звонить, обвинять бог весть в чем, – говорит Людмила. – А я что могу для нее сделать? Кормлю, обстирываю, врачам показываю, пенсию выдаю частями, чтобы все сразу не потратила. Ключи от моей квартиры она все время теряет, так что сейчас их ей не даю. Да она и не стремится домой – только к вечеру возвращается. А утром все повторяется. Если утром скажу ей вслед: «Только далеко не уходи!», обязательно забредет подальше, как назло. Я записку написала, где указала ее имя, диагноз, адрес проживания и свой телефон. Если бабуля сама находит эту записку в своей одежде, выбрасывает ее. Пишу новую. Даже не представляете, как я уже устала от всего этого».
Две чужие друг другу, больные, уставшие женщины. Как им помочь? Людмила сказала, что ее сын собрал документы для оформления бабушки в психоневрологический интернат. Это было еще зимой, но пока результата нет. Мы обратились в центр комплексного социального обслуживания «Веста» с просьбой помочь в устройстве Кавсарии Ибрагимовны в интернат, где ей будет оказан не только достойный уход, но и необходимая медицинская помощь. Иначе такие бесцельные походы по городу могут очень печально закончиться для престарелого больного человека. Директор центра «Веста» пообещала взять ситуацию под контроль. На данном этапе весь пакет документов собран, заявка оформлена, путевка в интернат на имя Кавсарии Газизовой должна прийти до конца лета. И в записке, спрятанной в одежде, больше не будет необходимости.