«Федеральная программа расселения жильцов ветхого и аварийного жилья идет в России с опережением графика. В нее входят дома, которые были признанными аварийными в 2017 году. По мнению замглавы Минстроя Максима Егорова, взятый темп позволяет заметно улучшать облик российских городов», – читаешь вот такие федеральные новости, и кажется, что мы с вами живем в какой-то другой России, где федеральные программы работают не с опережением плана, а по остаточному принципу. Причем отстают они не только по объемам финансирования, но и по годам реализации… Лет так на 50. А потому есть в Ангарске дома и целые микрорайоны, которых на карте страны давно уже быть не должно.
…Деревянные двухэтажные дома 49 квартала в микрорайоне Шеститысячник похожи друг на друга, как братья-близнецы: потемневшие от времени и сырости, с покосившимися стенами и кривыми балками-перекрытиями, дырявыми крышами, прогнившими трубами. В 1959 году их ставили возле железнодорожной линии как временное жилье для строителей горно-цементного комбината. Даже тогда было ясно, что жить постоянно в промышленной зоне люди не могут. Планировалось, что в 70-е годы жилая застройка на этом месте будет ликвидирована. Но прошло 60 лет, а времянки стоят, и люди в них живут. Вернее будет сказать – выживают. Старики и дети, семьи с инвалидами. Согласно последней переписи, в микрорайоне проживает около тысячи человек. Целые поколения ангарских семей провели здесь много лет и особой надежды переехать в более комфортные условия до сих пор не питают.
«К нам журналисты и чиновники обычно только перед выборами приезжают, – удивляется нашему визиту Юля Маслова, жительница дома №11. – Вы как-то не по расписанию к нам! Хотите посмотреть, как ветхие дома расселяют? Даже не знаем, что и показать. В этом году сказали, что расселят жильцов только одного дома – №7. Говорят, ключи трем семьям дали – одни уже переехали в 93 квартал, другие вроде бы собираются в 85 квартал съезжать. Похоже, на этом и закончилось очередное «великое переселение». Сколько мы уж этих грандиозных планов пережили – не счесть! Жаль, что выборы у нас не каждый год. Может, быстрее бы дело шло».
Действительно, о намерении переселить всех жителей Шеститысячника в город в поселке говорят с 70-х годов прошлого века. Тогда здесь прошла первая волна сноса времянок. И с тех пор от поселка осталось всего три небольших квартала – пятнадцать домов. Но о том, что они есть, знают только у нас в округе. Когда в 2000-х годах жители Шеститысячника направили письмо в Кремль Терешковой, из Москвы пришел официальный ответ, что их поселок еще тридцать лет назад был… ликвидирован.
Да нет же! Жизнь здесь есть – правда, она больше напоминает послевоенные реалии. Потому что если бы мы не приехали сюда и сами не увидели все описанное по телефону жителями, то не поверили бы, что можно жить, играть свадьбы, рожать детей в такой жуткой разрухе.
Размокшая от многолетней сырости штукатурка в подъездах и на потолках квартир вторых этажей отваливается большими кусками. В подъезде дома №11 всё облетело уже до перекрытий. Крыша в дырах – дождевая вода и тающий снег льются с неба прямо на открытый счетчик и оголенные провода на стенах. Трубы такие, что пальцем проткнуть можно.
«Официально нас обслуживает УК «Центр», только мы их работников ни разу не видели: дворников у них нет, уборщиц – тоже, – говорит Наталья Бабоева. – Стены в подъезде раньше сами красили, когда в этом смысл был, а сейчас всё уже осыпалось. На чердаке несколько раз своими руками пленку натягивали, только вода всё равно сквозь нее просачивается. Зато платежки за услуги ЖКХ регулярно приходят, даже Фонд капремонта их присылает. Я поначалу платила, а потом подумала – так не будет же у нас никакого капитального ремонта, дом давно признан ветхим, подлежит сносу. Только дождаться бы этого счастливого дня!»
Наталья Бабоева является собственником комнаты в этом доме. Она купила ее пять лет назад на средства материнского капитала в надежде продать в скором времени, чтобы приобрести с доплатой квартиру в городе. Но в 2017 году дом официально был признан аварийным, и с тех пор на него наложены ограничения: ни продать, ни купить жилые метры здесь больше нельзя. Можно только ждать обещанного переселения. Вот Наталья и ждет, ютясь на 17 квадратах с мужем и четырьмя детьми! Ее очередь в списке нуждающихся в улучшении жилищных условий тоже не двигается, да и положенную по закону многодетным семьям землю под застройку не дают. Себя и своих детей Наталья называет «заложниками Шеститысячника».
«Мы однажды специально подсчитали, что в нашем квартале проживает 40 детей, – говорит она. – А где им играть? Вы нашу детскую площадку видели? Железный грибок над песочницей скоро упадет от разъевшей его ржавчины! В августе сюда приезжали мэр Сергей Петров и депутат Дресвянский – мы попросили у них детскую площадку. Но нам сказали, что скоро всех переселят и всё снесут, а потому в площадке нет необходимости. Но разве это скоро, если в этом году только один восьмиквартирный дом решили расселить? Значит, нам еще тут не один год выживать. Другими словами и не скажешь. Аптеки в поселке нет, врачи приезжают два раза в неделю и принимают несколько часов – очередь к ним такая, что с ребенком не достояться. Освещения во всем Шеститысячнике нет – вечерами ходим от дома к дому с фонарями. Автобус теперь редко ходит, а у меня старший ребенок в Китое учится, в школу ездит каждый день на перекладных. Остальные ребятишки в Цемпоселке учатся – до школы идут через железнодорожные пути. Вот это всё и есть наша жизнь на отшибе, который кто-то издевательски назвал микрорайоном».