Валентин Гвоздев и Антон Тарасенко – родственники. Дядя и племянник. Дядя старше племянника на полтора месяца. Им по 22 года. Несмотря на юный возраст, судимы. Тот, что постарше – на полтора года условно за незаконный сбыт наркотиков. Приговор по этому уголовному делу вынесли в марте 2010 года. Его племянник-подельник по количеству судимостей обскакал своего родственника. Впервые Антон оказался на скамье подсудимых в 15-летнем возрасте. За первый разбой и прочие преступления он получил условный срок. Не внял. Через полгода – приговор за совершение грабежа. Практически в это же время его еще раз судили – и за грабежи, и за прочие прегрешения. Срок отбыл в декабре 2009 года. Видимо, полгода законопослушной жизни показались ему достаточным «холостым простоем». Пришла пора в очередной раз испытать судьбу.
Вечером 23 июня 2010 года оба молодых человека по каким-то делам отправились в Иркутск. Там они встретились со своими знакомыми, выпили спиртного. Ночь застала их на улице. Денег не было не то что на такси – на маршрутку насобирать не могли. И пива взять было не на что, а очень хотелось. На часах – около пяти утра. Пора бы ехать домой. Как это сделать без денег, придумал Тарасенко. Поделился своей идеей с Гвоздевым – тот одобрил. Дело оставалось за малым – остановить такси, доехать до родного Мегета, а там попросту удрать, не расплатившись. Вот такой простенький план.
Подходящая машина нашлась около шести утра. Водитель «Чери-А21» золотистого цвета притормозил у одного из светофоров на Синюшке. В нескольких метрах от этого места, возле автобусной остановки, сидела молодежь. Среди них были и Антон с Валентином. Антон подбежал к стоявшей иномарке. Деловито спросил, свободен ли водитель. Тот ответил, что пока свободен. Тарасенко сказал, что ему нужно в Мегет. Водитель согласился. Пассажир уже открывал заднюю дверь, когда к машине подбежал еще один клиент, видимо, товарищ первого. Они уселись на заднее сиденье иномарки. Водитель успел окинуть обоих опытным взглядом: вроде на вид обычные парни, одеты опрятно. Правда, не совсем трезвые – запах употребленного ими алкоголя быстро расползся по салону. Но назвать их пьяными было бы неправдой. Один из них на вид поздоровее, второй больше на увальня похож – сразу же развалился на сиденье, видимо, решил поспать по дороге. Второй, более бодрый, спросил, во сколько им обойдется поездка. Водитель ответил, что за километр за городом фирма берет по 20 руб. «Приедем, посмотрим на километраж, и рассчитаетесь», – подытожил он.
Полчаса пролетели незаметно. Человек, сидевший за рулем, больше ни о чем не говорил со своими пассажирами. Те иногда о чем-то перешептывались. О чем именно, шофер не слышал. Пока его бдительность таксиста дремала.
Первый неприятный «звонок» он почувствовал, когда они подъезжали к железнодорожной станции. Пассажиры попросили, чтобы машина остановилась у виадука. Водитель сказал, что здесь тормозить не будет – место было глухое, безлюдное, домов нет. Он проехал дальше, повернул налево, в сторону проезжей части. Но клиенты здесь выходить отказались, заявив, что добраться домой через виадук им было бы сподручней. Так как он не остановился, где просили, пусть везет дальше, к «Ударнику». И Тарасенко стал показывать, куда дальше нужно ехать. Впереди показались дома. Широкая улица была пуста, уже светало.
Парни попросили остановить у первого же дома. Водитель не перечил. Он сбросил скорость, прижался к обочине дороги и встал метрах в четырех от калитки. Затем посмотрел на счетчик, помножил километры на рубли: выходило 720 руб. В этот момент уже проснувшийся Гвоздев открыл дверь салона, вышел из машины и отправился в сторону калитки. Таксист произнес громко и внятно: «С вас 720 рублей!» В этот момент он услышал сзади быстрый и неприятный шорох. Вдруг подумалось: удавку хочет накинуть? Реакция, предчувствие, инстинкт самосохранения оказались, в общем-то, верными. У Тарасенко, сидевшего за спиной таксиста, в руках была не удавка, а нож. Он схватил водителя левой рукой за ворот рубахи, а правой прижал к его шее нож. Обычный, китайский, складной, с лезвием длиной около 10 сантиметров. Таксист сразу нож не увидел, но почувствовал, как холодная сталь опасно надавила на шею. Водитель вовремя успел вскинуть руки и тоже вцепился в нападавшего. Тот явно не ожидал такой шустрой реакции. И все же Тарасенко, вооруженный ножом, считал, что находится в более выгодной, чем его противник, ситуации. Он еще надеялся, что мужчина испугается клинка, готового полоснуть по шее, а потому подчинится его требованиям. «Мы все еще должны тебе за проезд? – прошептал Тарасенко в ухо водителю. – Отпусти руки». Тот и не подумал ему подчиниться. Он пытался контролировать ситуацию: скосил глаза влево и увидел, как двинувшийся было к калитке второй клиент возвращается к машине. В руках у него, слава богу, ничего не было. Гвоздев, видимо, спешил на помощь своему подельнику. Он вплотную подошел к водительской двери, когда таксист отпустил левую руку Тарасенко и резко открыл свою дверь. Удар был не очень сильный, но неожиданный. Сразу после этого водитель дернул на себя руку, державшую нож. Тарасенко попытался было выскочить через переднюю дверь на улицу, но таксист толкнул его обратно на заднее сиденье. Этой секундной паузы ему хватило, чтобы нагнуться и взять в руки монтировку (она постоянно лежала в ногах на случай самообороны – клиент может попасться разный) и отвертку из кармана. Затем он выскочил из машины. Ключ оставался в замке зажигания, дверь иномарки была открыта. Гвоздев уже справился с первым неожиданно резким отпором и снова подошел к таксисту. Тот замахнулся, и Гвоздев отскочил в сторону.
Неизвестно, что было бы дальше, какими на самом деле были намерения обоих нападавших – таксист ждать не стал. Воспользовавшись передышкой, он схватил тангетку, сообщил диспетчеру такси свой номер, сказал, что на него напали пассажиры, сейчас он находится в Мегете. Пока он говорил эти слова, к машине вернулся Гвоздев. Только теперь он был не с пустыми руками. Видимо, не найдя вокруг ничего подходящего, он решил вооружиться подручными средствами, а именно – доской из соседского забора. Недолго думая, он вырвал с гвоздем двухметровую доску-дюймовку и с нею наперевес побежал к машине.
Не успел водитель договорить с диспетчером, как получил удар в лицо. Удар был нанесен доской плашмя – он не свалил его с ног, но на мгновение оглушил. Таксист на несколько шагов отошел в сторону от «Чери». Он держался за голову. Но монтировку и отвертку из рук не выпускал. Мужчина понимал, что, окажись он без оружия перед двумя нападавшими, – исход может быть печальным. Тем временем подельники наступали на него, отсекая от машины. Гвоздев с доской в руках молча сопел. А разозлившийся Тарасенко в выражениях не стеснялся. Фраза, которая хорошо впечаталась в память таксиста, была короткой: «Вали отсюда!» Понять ее смысл двояко было сложно. Но владелец иномарки просто так, без боя, отдавать свою собственность не собирался. Он и не думал бежать, хотя возможностей было предостаточно. «Я не чувствовал себя беззащитным, сдаваться не собирался, – скажет он позднее в зале суда. – Гвоздев был нерешительным в своих действиях, поэтому я решил его атаковать. Мы с ним махнулись, я его сумел повалить, сам оказался сверху.
В руках у таксиста была монтировка, а еще было желание дать отпор как следует. Он ударил Гвоздева, на котором сидел верхом. Попал по руке.
В это время к ним стал подходить Тарасенко. Но двигался не очень уверенно и быстро. Видимо, воинственный дух в нем несколько поостыл, но он еще надеялся произвести своими репликами должный эффект. Еще раз предложил «валить отсюда», но более вяло. «Валить» таксист, видимо, был вовсе не намерен. Тогда Тарасенко заявил, чтобы тот отпустил его товарища. Водитель поднялся со своего живого сиденья. Гвоздев отполз в сторону. И они с Тарасенко потихоньку стали пятиться к калитке. Видимо, конфликт был исчерпан. Нападавшим было не до чужой машины, а может, она и в самом деле их не интересовала, и они изначально лишь хотели бесплатно доехать из Иркутска до Мегета. Потеряв надежду чем-то разжиться, они тем не менее обратились к таксисту, который еще не оправился от всего пережитого. «Дай хоть 50 рублей пива взять!» – сказали они без всякой надежды. Денег им, конечно, никто не дал. И они убрались восвояси. Обогнули дом и ушли огородами.
Водитель еще какое-то время посидел в салоне, опять позвонил диспетчеру. Та сказала, что пытается дозвониться до милиции. Уезжать с места преступления, спускать с рук двум неудачливым разбойникам то, что они натворили, владелец «Чери» не захотел. Он решил ждать, когда приедет милиция и машины, посланные на помощь с базы. Милицию ждали долго. В этом Мегету не повезло. На перепутье он. То ли ангарский, то ли иркутский, то ли вообще ничей. Женщина-диспетчер фирмы такси, где подрабатывал пострадавший, подробно рассказала о том, как именно она вызывала хоть каких-нибудь стражей порядка: «Я стала звонить по «02», но дозвониться не смогла. Время было раннее, около 6 часов. Не дозвонившись, я попробовала связаться с каким-нибудь отделением милиции через службу «112», меня соединили с дежурной частью УВД в Иркутске. Я сообщила о случившемся, мне ответили, что это не их территория, что нужно звонить в Ангарск, и отключились. Только спустя час я сумела дозвониться до Ангарска, и у меня приняли вызов».
Кроме милиции, в Мегет приехали еще двое таксистов, работавших в той же фирме, что и потерпевший. Одного из нападавших, Гвоздева, задержали в эти же сутки. Таксист довольно подробно описал его внешность, в том числе и особые приметы – у молодого человека были неровные щербатые зубы. Тут же, по картотеке, нашли и второго. Жили они в одном доме, правда, Тарасенко задержали лишь четыре месяца спустя. Оба дали показания. Собранные по делу доказательства, а также судебные разбирательства дали основание прокуратуре для изменения обвинения. Статью «Разбой» переквалифицировали на менее тяжкую – 119 ч. 1 для Тарасенко «Угроза убийством с применением ножа» и 116 ч. 1 для Гвоздева «Причинение побоев». Первоначальное обвинение – попытка завладеть чужой машиной – своего подтверждения не нашло. У Гвоздева и Тарасенко была реальная возможность уехать с места преступления на чужой «Чери» – ключи были в замке зажигания, двигатель работал, двери открыты... Но они этим не воспользовались. Мало того, оба в суде заявили, что водить машину вообще не умеют. У них и цель-то была другая – доехать бесплатно до дома и убежать, не расплатившись. У крайнего на улице дома они попросили остановиться тоже неслучайно. Потому что знали, что у этого соседа во дворе нет собаки, калитка легко открывается, с участка легко убежать огородами.
В общем, бесплатной поездки не получилось. Несмотря на переквалификацию обвинения, отвечать им пришлось – потерпевший не намерен был с ними заключать перемирие и настаивал на привлечении обоих к уголовной ответственности.
Определяя вид и размер наказания, суд учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности подсудимых, смягчающие обстоятельства.
Суд учел, что Тарасенко неоднократно судим за тяжкие преступления, совершенные им в несовершеннолетнем возрасте. По отбытии наказания своего противоправного поведения он не прекратил, привлекался к административной ответственности за нарушение общественного порядка и уничтожение чужого имущества, трудоустроен не был, находился в розыске, был инициатором данного преступления.
Гвоздев также склонен к противоправному поведению: он совершил преступление в период условного осуждения, подвержен наркомании, живет без регистрации и официального трудоустройства.
Исходя из этого, суд определил для обоих подсудимых наиболее строгое наказание в пределах санкции соответствующей статьи закона. Тарасенко осужден условно на 1,5 года с испытательным сроком два года. Гвоздеву назначены исправительные работы сроком на 6 месяцев с удержанием в доход государства 10 процентов заработка. Но потрудиться на общее благо Гвоздев, по приговору суда, не успеет. Время, отбытое под стражей до вынесения приговора (три дня исправительных работ за день содержания) зачли в срок отбытия наказания. Свое наказание он уже отбыл.
В своем последнем слове родственники-подельники попросили прощения у потерпевшего, обещали, что такого больше не повторится, раскаивались, сожалели... Насколько искренним было раскаяние, жизнь покажет.