Уйти по-человечески

В маленькой комнатке на подселении умирал молодой парень. В 25 лет жить бы да жить. Но высшие силы распорядились по-другому. Рядом (а где же еще, если живешь на подселении?) играл его двухлетний сынишка. В это время в нашей редакции рыдала молодая женщина. 

– У меня муж умирает – и никто не хочет помочь! Вызываем участкового врача – не идет. Вызываем «скорую» – в больницу не везут, ставят какой-то укол и уезжают... Он уже и не ест ничего, похудел страшно... Ни от кого не можем добиться лечения! – девушка обратилась к журналистам за помощью, теряя последнюю надежду.

Диагноз мужа супруга не знает. Врачи, по ее словам, отказываются сообщать его, ссылаясь на то, что больной и она живут в гражданском браке. Возможно ли такое? Тут же, на месте, выясняем – возможно. Но брак тут ни при чем. В своей медицинской карте больной указал, что сведения о здоровье разрешает сообщать брату. Про остальных родственников, если таковые имеются, ни слова. Значит, говорят медики, диагноз гражданская жена узнает... только после смерти мужа и последующего за ней вскрытия!

Рассказав вкратце о своей беде, девушка бежит домой. Ведь там ребенок и прикованный к постели умирающий муж, мучимый непереносимыми болями. Мы же обращаемся за помощью во все возможные инстанции.

Тут же откликается выездная бригада ангарского хосписа. Она отправляется к больному и, поняв, что перед ними умирающий, оказывает всю возможную в этом случае помощь. «Скорая», еще день назад отказавшая больному в госпитализации и помощи, под присмотром специалиста хосписа ставит умирающему капельницу. Человек уходит в мир иной без страданий и боли.

Но как же так получилось, что практически до самой смерти все отказывали ему в помощи?!

Эта история, к сожалению, не единственная. Десятки ангарчан, страдающих неизлечимыми заболеваниями, ежегодно умирают без врачебного внимания и обезболивания. Их не берут в стационары, к ним не идут участковые. А зачем, если человек все равно умирает и его не спасти? Видимо, так считают медики.

Вспоминается история пятилетней давности, когда известного в городе шахматиста, страдавшего онкологическим заболеванием, отказались после случившегося инсульта принимать в неврологическое отделение ЦМСЧ-28. Заведующая ошарашенным родственникам сказала примерно следующее: «Такие больные должны умирать дома, в окружении семьи». Но в итоге человек умер не от рака, а от последствий инсульта! Почему не стали лечить по этому профилю?

Тогда, несмотря на возмущение родственников, дело замяли. Увере­ны: замнут и сейчас. Припомнят умершему все грехи. Хотя по закону никакие заболевания – ни ВИЧ, ни туберкулез, ни онкология – не могут быть причиной отказа в госпитализации! Вызов «скорой», приехавшей к парню за сутки до смерти и отказавшей ему в медицинской помощи, зафиксирован. Сейчас ведется разбирательство – почему, видя, что в одной комнате с умирающим в мучениях человеком постоянно находится двухлетний малыш, больного не увезли в стационар? Врачи, как и в случае с шахматистом 5 лет назад, не захотели «портить статистику»?!

Какой вообще выход предлагает сегодня медицина родственникам умирающих и самим этим людям? По статистике онкодиспансера, озвученной председателем благотворительного фонда «Близко к сердцу», оказывающему всемерную помощь хоспису, в городе ежегодно фиксируется более 2000 больных онкологией в терминальной (уже неизлечимой) стадии. Это как раз такие пациенты, которых выписывают домой умирать «под наблюдение участкового врача». А сколько еще других умирающих – от СПИДа, туберкулеза, почечной недостаточности – в терминальной стадии?! Всем этим людям необходимо врачебное сопровождение вплоть до момента смерти. Юридически таковое сопровождение было всегда. Но каждый, у кого «на дому» умер неизлечимо больной близкий, знает, какова разница между бумажкой «о наблюдении участкового врача» и реальной помощью.

Вот уже несколько месяцев реальную помощь оказывает выездная бригада ангарского хосписа. В бригаде, прибывающей на помощь к неизлечимому больному, – фельдшер, медсестра, психоонколог (специалист по психологии онкобольных и их родственников), юрист. Помощь оказывается любая – от обезболивания и установки катетеров до юридической консультации. И, конечно же, общение с больным. Уходящий из этого мира человек ни в коем случае не должен чувствовать себя ущербным, ненужным. На это направлена и работа с близкими людьми.

Вызвать бригаду хосписа можно по телефону: 53-87-82. Если вдруг трубку никто не снимет, значит, бригада на вызове. Оставьте информацию о своей беде на автоответчике этого же номера. Вам обязательно перезвонят и помогут!

Если вы сами не можете ухаживать за больным, если в доме есть маленькие дети, обязательно сообщите об этом. В горбольнице №1 работают палаты паллиативной помощи, где умирающие могут находиться 21 день (если необходимо – больше). За ними осуществляется круглосуточный уход, обезболивание, кормление. Вся помощь хосписа – и выездная и стационарная – полностью бесплатна.

Ну а врачам, которые и в этом случае, вероятно, уйдут от ответственности, следует помнить: никому не избежать высшего суда – перед ним предстанут и те, кому эскулапы, нарушившие клятву Гиппокра­та, отказали в помощи, и сами медики. Врач, отказавшая в госпитализации шахматисту, сама вскоре заболела раком. И тоже ушла из жизни. Как-то они там встретились...