Наверное, правильно, когда поэт отмечает свой день рождения в библиотеке. Особенно если речь идет о таком мастере детали и впечатления, как Вадим Богатырев, о таком юбилее, как 90-летие, и о такой чуткой аудитории, как клуб «Кругозор» при библиотеке-филиале №1 имени Валерия Алексеева.
Именно в «Кругозоре», дружба с которым продолжается уже 30 лет, 8 декабря состоится торжество, посвященное 90-летию мэтра ангарской поэзии. Поздравить юбиляра в этот день придут друзья и близкие ему люди. А их у него за девять десятков лет, наполненных тысячами стихотворений, пародий и басен, накопилось предостаточно, учитывая его легкий жизнелюбивый характер, ничуть не изменившийся с возрастом.
Своим главным достижением к столь значимому юбилею поэт считает не три выпущенных сборника стихов («Тропа восхождения» – 1990 год, «Далекое созвездие» – 1995 и «Саги старого леса» – 2006) и не то, что в конце прошлого года его все-таки приняли в Союз писателей России. Главное, что за 90 лет Вадим Богатырев сумел сохранить живой интерес ко всему, что происходит вокруг, по-прежнему жаден до знаний и правды.
Каким-то чудом ему удалось сберечь светлую, совсем юную улыбку, а ведь судьба с ним не церемонилась, постоянно испытывала на прочность, начиная с самого рождения: будущий поэт появился на свет недоношенным, на два месяца раньше срока. Но – выкарабкался. А дальше – «крушило время судьбы и понятья» – полной мерой хлебнул за то, в чем, как водится в нашей стране, совершенно не был виновен.
Отец Вадима Богатырева, Николай Васильевич Штейнберг, гидростроитель, главный инженер 15 советских новостроек (принимавший, кстати, участие в строительстве Комбината-16, ныне – Ангарской нефтехимической компании), происходил из дворянского рода. Мать, Елена Россова, была дочерью и внучкой священнослужителей. Достаточно, чтобы «мечты, и день весенний, и сердца мощный и веселый бег» были заглушены армейской службой в стройбате под Читой.
В 1942 году, после секретного приказа Иосифа Сталина об очищении Советской армии от нежелательных национальностей, поэт, носивший немецкую фамилию, был выслан на спецпоселение в город Осинники Кемеровской области, где работал на шахте и жил в зоне лагерного типа на правах расконвоированного. Были в его жизни и 5 месяцев настоящих лагерей – по «ошибочному» 8-летнему заочному приговору за вымышленный «побег с производства».
Позже были унизительные попытки доказать, что был репрессирован, и официально реабилитироваться, продолжавшиеся 15 лет. Этим уже занималась Светлана Мельчина – «весьма пробивная дама», как в шутку называет жену Вадим Николаевич. Это ей – верной подруге счастливой половины его жизни – посвящены его лучшие любовные стихи, это ее он называет «своей Джокондой», «своей половиночкой».
Вся биография поэта отразилась в его произведениях. У Вадима Богатырева она получилась на редкость пестрой, или, как он сам говорит, «цветной». В детстве мечтал стать морским офицером, а учился в мединституте, на филфаке ИГУ, в кооперативном техникуме и техникуме искусственного жидкого топлива. Успел поработать лаборантом-химиком и статистом в Иркутском театре музыкальной комедии («За каждый выход на сцену платили по 6 рублей», – вспоминает юбиляр), сторожем садоводства и музыкальным работником в детском саду, занимался уничтожением грызунов и руководил бригадой на уборочных работах.
Более 20 лет проработал инженером-конструктором на АНХК и в ОКБА, однако основным пунктом в своем «досье – ужасном винегрете» считает поэзию. Писать стихи Вадим Николаевич начал с 13 лет, в 16 лет (в грозном 1937 году) опубликовал первое стихотворение в «Восточно-Сибирской правде». В литературное объединение Ангарска пришел одним из первых – сразу после его создания в 1950 году. Кто, кроме него, вспомнит сегодня фамилию первого руководителя объединения – Лаповок? И не зря сегодня Вадима Богатырева чествуют именно как поэта – значит, эта его стезя оказалась главной, а испытания, выпавшие на его долю, не только укрепили жизненные силы, но и щедро снабдили материалом для творчества!