26 апреля – Международный день памяти жертв радиационных аварий и катастроф, провозглашенный Генеральной Ассамблеей ООН в декабре 2003 года. В этот день в 1986 году произошла страшная авария на Чернобыльской АЭС. Катастрофе был присвоен высший, седьмой, уровень опасности. Пострадали 19 регионов страны. Загрязнено 54 тысячи квадратных километров земли. Из города Припять и его пригородов были эвакуированы и навсегда отселены 162 тысячи человек.
В первые же дни после аварии на ее ликвидацию отправили около 240 тысяч человек. Первые ликвидаторы – пожарные из города Припять – получили страшные дозы радиации и умерли мучительной смертью. Всего же пострадавшими считаются 2 миллиона 600 тысяч человек гражданского населения и 600 тысяч ликвидаторов, 106 тысяч из которых стали инвалидами. В Ангарске на сегодня проживают 248 участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Многие из них награждены высшими правительственными наградами – орденом Мужества, медалью «За спасение погибавших».
Мы делали дело, а получился подвиг
В памятный день несколько ангарских чернобыльцев собрались в кабинете у мэра АМО Владимира Жукова. Повод торжественный – вручение памятных медалей. Только вот учреждена награда была за год до этого – наградные документы на юбилейную медаль к 25-летию катастрофы на Чернобыльской АЭС выписывали в 2011 году. И лишь спустя год медали нашли своих героев.
Из рук мэра награды получили Иван Лунев, Олег Хомич, Сергей Сухонос, Владислав Солоутин, Эмилия Вержбицкая, Галина Хрущева, Людмила Филимонова, Валерий Прусаков и Сергей Фомичев. Еще одну медаль – «За активную работу в общественной организации ветеранов Чернобыля» – получил Александр Исаков, уже 20 лет занимающийся в нашем городе объединением бывших ликвидаторов.
Владимир Жуков вспомнил о том, как когда-то он, работник АЭХК, видел стройные ряды добровольцев на площадке комбината. Эти люди знали, как смертельна радиация, ведь они с ней работали. Но тем не менее желающие стать ликвидаторами записывались в очередь. То же самое было и на других предприятиях города. Отправляли добровольцев-ликвидаторов АНХК, АУС. А еще в «зону» ехали врачи. Сергей Фомичев вспомнил, как вместе с товарищами ехал от Института профзаболеваний (так тогда назывался НИИ гигиены труда и экологии человека) для того, чтобы исследовать, какое влияние оказывает радиация на людей.
Часто результаты были страшными. Но это не останавливало добровольцев. Даже женщин. Что они имеют за это сейчас? Награды. И небольшие льготы. По словам самих чернобыльцев, очень сложно получить инвалидность. И любые, хотя бы минимальные, выплаты. Чаще ликвидаторы предпочитают не унижаться и от денег отказываются. Ведь многие из них хоть и нездоровы, но еще работают.
В заключение официальной встречи ликвидаторы выпили с мэром по рюмочке. Помянули товарищей. Тех, кто когда-то стоял с ними в общей добровольной очереди. Как вышло, в очереди на смерть...
Нас не спрашивали!
Ликвидаторы работали не только в Чернобыле, только об этом мало кто знает. В 1986 году страна уже стала открытой. А вот во времена «железного занавеса» о людях, переживших ядерные катастрофы на территории нашей родной страны, не знал никто. Даже родные и близкие. Например, об аварии на химкомбинате «Маяк». В этом году 29 сентября исполнится 55 лет со дня аварии. Но до сих пор мало кто знает и о самом «Маяке», и о закрытом городе Озерск, в котором он находился.
Сколько людей были ликвидаторами, сколько из них погибли или стали инвалидами? Неизвестно. Мы знаем лишь одно – в Ангарске есть «маяковцы»-ликвидаторы. Но они не хотят присоединяться к «чернобыльцам», равно как и ликвидаторы аварии в Чернобыле не считают их «своими». Причина проста – у чернобыльцев есть небольшие льготы. У «маяковцев» их практически нет, ведь о них как о ликвидаторах вообще вспомнили только в 1994 году, тогда как закон о поддержке чернобыльцев вышел в 1991-м.
Сейчас ангарские «маяковцы» входят в общественную организацию «Товарищество подразделений особого риска». Представители этой организации наградили наших ветеранов своими медалями. Однако 6 человек медалей так и не дождались – ушли из жизни в этом году.
Самое страшное, что в отличие от тех, кто ехал «лечить» Чернобыль, у ликвидаторов «Маяка» никто не спрашивал, хотят ли они. И о жизни и здоровье их тоже никто не заботился. Чернобыльцы работали в «зоне» несколько месяцев. «Маяковцы» – три года и три месяца. Именно столько тогда служили в армии. Выйти из «зоны» досрочно можно было только одним способом – в гробу. И большая часть ликвидаторов именно так свою службу закончила.
Те, кого нет...
Борис Полянчиков, Александр Сучков и Виктор Янов были в одном эшелоне. Тогда, в далеком 1957 году, правительство страны решило – ликвидаторы должны быть сибиряками. Здоровыми, молодыми (брали только 18-летних) и... глупыми. Брали в «эшелоны смерти» парней малообразованных, в основном сирот. Чтобы пожаловаться (написать куда надо) не смогли и чтобы родные не разыскивали. Был человек – и нет человека. Тех, кого нет, собрали по Иркутской области два эшелона – 600 человек.
Когда приехали на место, ничего не понимавшие в радиации и науке парни тут же узнали что к чему. Заражено оказалось все: земля, вода, здания. А ведь здесь, кроме солдат-ликвидаторов, были еще и мирные жители! Кое-кто пытался бежать. Но... Больше «бегунков» живыми никто не видел. От отчаяния многие сводили счеты с жизнью. Каждый месяц кто-то вешался. Тогда его отправляли в гробу на «большую землю». Покидали «зону» и безнадежные – те, кто был смертельно и неизлечимо болен. Если у солдата были признаки лучевой болезни, его клали в военный госпиталь. Если здоровье в положенный срок не улучшалось, безнадежного списывали в обычную, городскую, больницу. Там он и заканчивал жизнь.
Писать письма родным запрещалось. Некоторые матери с ума сходили от горя, думая, что их сыновья погибли за эти три года. О том, что солдатам приходилось делать и где они вообще проходили службу, вернувшиеся должны были молчать до конца своих дней под страхом расстрела. Они и молчали. До самого крушения советского режима. Правда, к тому времени в живых из «маяковцев» остались очень немногие.
Борис Полянчиков вспоминает, что за время службы на «Маяке» его трижды награждали внеочередным отпуском. Но лишь на бумаге. На самом деле отпуск никто не давал. Сам он думает, что выжил лишь благодаря тому, что вскоре после приезда на место стал сержантом и меньше других взаимодействовал с радиацией.
А вот Александр Сучков вообще уникальный человек – кроме «Маяка», он прошел еще и ядерные испытания на Семипалатинском полигоне. Александр Иванович видел 25 испытаний. И даже тот самый «ядерный гриб». Но, конечно, из укрытия. После радиационных катастроф он, дважды ликвидатор, приехал в Ангарск, где окончил институт и много лет проработал на АНХК. У него крепкая семья: жена, дети и маленькая внучка. В чем секрет того, что организм сибиряка устоял перед огромными дозами радиации? Сам Александр Сучков уверен – спасла рыбалка, которой увлекался всю жизнь, и тайга с грибами да ягодами. Но тем не менее к старости здоровье стало подводить – пришлось оформить третью группу инвалидности.
Главная мечта «маяковцев» – перестать быть «теми, кого нет». Хотя бы сейчас, в 55-летнюю годовщину той страшной аварии. Но пока в кабинеты администрации приглашают не их. Хотя есть чернобыльцы, которые признают «маяковцев». Так, на встрече с ветеранами «Маяка» был Иван Толкачев, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС. Валентин Яковлевич, как и все, записался добровольцем. От «ВостокХиммонтажа». Приехал в Чернобыль в 1987 году, когда саркофаг уже стоял. Но было еще много работы – требовалось отделить третий, работающий, энергоблок от взорванного четвертого. Мало кто знает, но машинное отделение у двух блоков было общим. И фонило там, несмотря на возведенную перегородку, страшно.
«Вроде все помоем, дезактивируем, измерим – ничего. А на следующий день возвращаемся – дозиметр опять зашкаливает», – вспоминает Иван Яковлевич. Бросить бы этот блок... Но нет. Правительство поставило задачу – ЧАЭС должна работать. Нужно было электричество. Трудились так несколько лет, когда весь мир думал, что станция уже давно остановлена...
•••
Вот так и работала с мирным атомом тогда еще великая советская страна, легко бросая в топку развития прогресса сотни тысяч человеческих жизней. И сколько было на самом деле Чернобылей и «Маяков», мы, пожалуй, даже представить себе не можем. Знаем лишь немного о Семипалатинске, о полигоне «Новая земля»... Те, кто там служил, сейчас входят в подразделения особого риска. И имеют мизерные льготы.
А стране по-прежнему не стыдно. Руководство ее молчит как рыба, не признавая тех, благодаря кому страна обзавелась ядерным щитом, на поддержание которого сегодня выделяются миллиарды. Неужели нельзя хоть чуть-чуть от этой суммы дать тем, кто пожертвовал ради этого своей жизнью и здоровьем?