Это произошло рано утром 15 мая 2010 года. Около восьми часов 67-летняя Тамара Вязьмина переходила улицу Коминтерна в районе магазина «Лола» в 6 микрорайоне. Женщина шла по направлению к 7 микрорайону не по пешеходной «зебре», а чуть дальше автобусной остановки. Когда она пересекла трамвайные пути и вышла на дорогу, то была сбита машиной ВАЗ-21061. «Шестерка» тащила пострадавшую на капоте еще метров 15, потом женщина упала на дорогу, водитель ВАЗа объехал ее и, набирая скорость, покинул место ДТП. Все это видели люди, стоявшие на автобусной остановке. Записать номер уехавшей «шестерки» догадались две школьницы – ученицы школы №4, которые в это время шли на занятия и также стали свидетельницами происшествия. Ну а в «скорую» позвонил проезжавший мимо таксист.
«После этого мама прожила всего три часа, она скончалась в больнице, – говорит дочь пострадавшей Татьяна Корвецкая. – Я позвонила ей на сотовый, трубку взяли медсестры БСМП, которые и рассказали мне о случившемся. Врачи сказали потом, что у нее не было шансов выжить». Удар машины был такой силы, что буквально переломил женщину. По заключению судебных медиков, у пострадавшей были переломы костей свода и основания черепа, перелом грудины, множественные переломы ребер справа и слева, костей таза, конечностей. Неверный шаг на проезжую часть закончился для Тамары Вязьминой гибелью.
Мужчина, который находился за рулем ВАЗ-21061 и бросил сбитую женщину умирать на дороге, был объявлен в розыск. Однако через неделю он сам явился в ГИБДД со своим адвокатом. По совету защитника 25-летний Евгений Ульянов написал признательные показания. Расчет оказался верным – в последующем суд учел его явку с повинной.
Сколько стоит жизнь человека? Во что закон оценивает такое преступление, как оставление без помощи смертельно раненного на дороге? Татьяна Корвецкая узнала это спустя несколько месяцев после смерти своей матери. Дешевле, чем кража сотового телефона и уклонение от выплаты алиментов.
«Мама была очень добрым, отзывчивым человеком, – говорит Татьяна. – Она проработала в системе дошкольного образования 40 лет – 20 лет трудилась воспитателем, а потом еще два десятка лет была заведующей детским учреждением №76. После выхода на пенсию занялась дачей. В то утро она собиралась в садоводство, спешила на дачный автобус. Теперь можно только гадать, как она и водитель «шестерки» не увидели друг друга на дороге. Конечно, никто не хотел, чтобы произошло такое. Но после случившегося Ульянов бросил ее умирать на дороге и сбежал с места аварии. А потом делал все возможное, чтобы избежать ответственности за содеянное».
И судья прислушался к его доводам. Слушание по этому делу проходило в Ангарском городском суде осенью 2010 года. Суд установил, что в момент аварии Евгений Ульянов нарушил целый ряд правил дорожного движения – п.п. 1.3, 1.5, 10.1. Из материалов дела: «После совершения наезда на пешехода Ульянов не мог не осознавать, что в результате аварии пострадавшей женщине могут быть причинены телесные повреждения, которые лишат ее возможности оказывать себе помощь самостоятельно. Отдавая себе отчет, что именно он поставил Вязьмину в опасное для жизни состояние и что он является лицом, на котором согласно п. 2.3 ПДД лежит особая обязанность заботиться о потерпевшей, видя, что каких-либо препятствий для оказания помощи не имеется, Ульянов безразлично отнесся к возможности наступления тяжких последствий, мер к оказанию доврачебной медицинской помощи пострадавшей не принял, «скорую медицинскую помощь» не вызвал, о случившемся в милицию не сообщил, прибытия сотрудников ДПС не дождался, а сознательно, с целью уклонения от ответственности, с места происшествия скрылся, заведомо поставив Вязьмину в опасное для ее жизни и здоровья состояние, лишенную возможности принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности из-за полученных телесных повреждений».
Вина обвиняемого в ходе досудебных разбирательств обстоятельств этого дела была доказана. Да и сам Евгений Ульянов не отрицал ее. От его имени защита попросила суд о постановлении приговора в особом порядке. «Мы только потом поняли, что означает «в особом порядке», – говорит Татьяна Корвецкая. – Это значит, что без судебных разбирательств, без вызова и допроса свидетелей. Дело рассматривали согласно представленным документам. А документы эти были в пользу обвиняемого – к делу были подшиты его чистосердечное признание, раскаяние в содеянном, положительные характеристики с места работы и жительства, свидетельство о рождении ребенка и наличие его на иждивении, справка об отсутствии судимости. Всe это суд признал смягчающими обстоятельствами. При этом почему-то не была принята во внимание выписка ГИБДД о неоднократном привлечении подсудимого к административной ответственности за нарушения ПДД и тот факт, что он состоит на архивном учете у нарколога с диагнозом «пагубное употребление каннабиноидов». В приговоре указано, что «обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено»!
Само преступление по оставлению человека в опасном для его жизни положении оценивается в Уголовном кодексе как правонарушение небольшой тяжести. В итоге Ульянов получил наказание минимальное из допустимых законом – 140 часов обязательных работ. Вот она, цена жизни пострадавшего в аварии и оставленного без помощи! Рассматривавший это дело судья Андрей Сокольников даже не посчитал возможным лишить водительских прав подсудимого. «Я считаю, что такой приговор развязывает руки водителям, – говорит Татьяна Корвецкая. – Отныне можно быть уверенным, что, сбив пешехода и бросив его умирать на дороге, не понесешь за это какое-либо серьезное наказание. Помахал метлой на благо родного города 17 дней и забыл о случившемся. Мы хотели обжаловать решение суда, но пропустили сроки. Почему-то нам, потерпевшей стороне, решение суда было выдано не сразу после его вынесения, а после настоятельных требований. С Ульяновым у нас был заключен письменный договор о возмещении морального вреда. Часть денег он выплатил, после чего стал скрываться. Он и сейчас, наверное, ездит по дорогам города, уверенный в справедливости суда. Но я знаю, что над всеми нами есть высший судья, который решает судьбы людей не по Уголовному кодексу, а по совести».