Действующего адвоката приговорили к четырём годам условно за нанесение телесных повреждений сотруднику милиции.
Наверное, такие реально произошедшие ситуации рождают анекдоты, подобные следующему. «Звонок на пульт: «Тут милиционер и сотрудник «скорой» дерутся. Я подумал и в пожарку позвонил...»
Кстати, конфликт между адвокатом и сотрудником милиции произошел в здании прокуратуры... Не так часто на скамье подсудимых оказывается человек, который по роду своей профессии является совсем иной стороной судебного процесса, а именно – защищает интересы подследственного и подсудимого.
Алексей Топытко – адвокат. Ему 45 лет, имеет высшее юридическое образование, у него есть семья, малолетний ребенок. Статус адвоката, гарантии защиты, данные государством, профессиональные знания и опыт участия в судебных процессах – все это не помогло Алексею Топытко, он оказался на скамье подсудимых. И в мае 2012 года в отношении него Ангарским городским судом вынесен обвинительный приговор за преступление, совершенное им в апреле 2009 года (на сегодняшний день приговор в законную силу не вступил). Алексей Топытко «применил насилие, опасное для жизни или здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей». Надо полагать, процесс был нелегкий: подсудимого-адвоката защищали трое адвокатов. Ими оспаривалось все, что можно. Каждый факт, каждая деталь. Поэтому доказывать, что белое – это белое, а не черное, пришлось особенно тщательно и скрупулезно.
Событие, из которого вырос конфликт, ставший предметом судебного разбирательства, произошло более трех лет назад – поздним вечером 10 апреля 2009 года.
В тот вечер в ДК «Современник» было людно: среди посетителей клуба в разных компаниях оказались 45-летний адвокат и молодая девушка, между которыми около полуночи произошел конфликт. Все участники событий к тому моменту были нетрезвыми, кто – в большей, кто – в меньшей степени. Елена С. вместе со своими друзьями собралась уходить домой. Кто-то из их компании, получив одежду в гардеробе, уже ждал остальных на улице, около центрального входа в ДК. А Елена стояла в очереди в гардероб. Народу было не так много, девушка особо не спешила, поэтому заранее не потрудилась достать из сумочки номерок. Когда подошла ее очередь, она замешкалась. Работница гардероба на это обстоятельство никак не отреагировала: люди не роботы, реакция и расторопность у всех разная. А вот за перегородкой нашлись недовольные случившейся заминкой: к окну протиснулся очень нетрезвый на вид мужчина. Видимо, ему было невтерпеж или он не привык стоять в ожидании в очереди. Церемониться он не стал – отпихнув Елену, мужчина встал перед ней, собираясь без очереди получить свою одежду. Девушку возмутила подобная наглость. Она спросила: «Мужчина, почему вы без очереди встали?» Ответ на этот вопрос был неожиданным. Беспардонный товарищ стал оскорблять Елену. Но этого ему показалось мало. Он схватил ее рукой за шею и сильно толкнул, отчего та ударилась головой о металлическую решетку гардероба, закрыла лицо руками и расплакалась. Мужчина успел нанести еще два удара – по голове и спине девушки, прежде чем на помощь посетительнице подоспели охранники клуба. Они оттащили его в сторону. В этот момент к буяну подошли еще несколько посторонних посетителей – эти люди были возмущены увиденным, и кто-то из них нанес мужчине пару ударов, разбив ему нос и поставив шишку на лбу.
Эта пикировка не успокоила нетрезвого посетителя клуба, наоборот, только распалила его. Он начал громко кричать, оскорбляя присутствующих, заявил, что он «целый адвокат», а потому все, кто поднял на него руку, «попали» и ответят сполна. При этом мужчина продолжал размахивать руками и ногами. Охранники ДК, оценив ситуацию, решили своими силами нейтрализовать и угомонить разбушевавшегося клиента. Они нажали «тревожную кнопку» и, надев наручники на нарушителя порядка, усадили его на диван.
Скоро подъехал экипаж. В УАЗе вневедомственной охраны было трое сотрудников – старший экипажа, милиционер-водитель и женщина-кинолог. Последняя осталась в машине, а двое ее коллег прошли в холл ДК через центральный вход. Там, в зимнем саду, на диванчике сидел мужчина. К приезду стражей порядка он несколько угомонился. Поначалу сидел молча. Недалеко от него стояла девушка. Лицо ее было заплаканным. Она рассказала сотрудникам о том, что произошло, сообщила, что намерена написать заявление и привлечь мужчину к ответственности за хулиганские действия. Сидящий на диване оживился. Он вскочил и снова начал кричать, что он адвокат, а потому особо защищен государством, стал размахивать руками и ногами, полез в карман, затем достал какое-то удостоверение, но в руки стражам порядка его не дал. Сотрудники ОВО видели, что здесь, на месте, конфликт быть исчерпан не может. Если с мужчины снять наручники и оставить его в холле ДК, он может опять наброситься на девушку. А потому, переспросив ее, будет ли она писать заявление, решили ехать в отдел и мужчину доставить туда же. С него сняли наручники, но идти к УАЗу ОВО тот не пожелал: ему, как адвокату, процедура показалась унизительной для его статусного достоинства. А потому ему помогли выйти из холла, поддерживая под локти с двух сторон. Сотрудники понимали, что адвокат – клиент для органов правопорядка необычный, а потому ничего лишнего себе не позволяли. Ни в выражениях, ни в действиях. Они посадили мужчину в УАЗ, причем тот вел себя очень непоследовательно, то заявляя, что сам поедет разбираться в отдел, то сопротивляясь принудительной доставке. Елена со своей подругой тоже поехала в отдел.
Там с доставленным обращались спокойно, действовали, как положено себя вести с гражданами, подозреваемыми в причинении телесных повреждений. Доставленный нетрезвый мужчина вести себя достойно не желал. Продолжал громко оскорблять сотрудников, кричал, что он адвокат, что они не имеют права его задерживать. Елена тем временем написала заявление, экипаж ОВО – рапорт о доставлении. Оперативные дежурные поместили мужчину в камеру для задержанных. По дороге туда он вцепился в одежду одного из сотрудников: его еле оторвали от стража порядка. Затем экипаж ОВО уехал. А через некоторое время оперативный дежурный, заглянув в камеру для задержанных, увидел, что адвокат лежит на полу. Он вызвал «скорую», та увезла шумного «клиента».
Все это происходило в ночь на 11 апреля. А уже в десятом часу утра тех же суток адвокат и члены экипажа ОВО снова пересеклись. На этот раз местом встречи стал второй этаж прокуратуры в здании бывшей гостиницы «Южная». Сюда для дачи показаний по поводу произошедшего явились все члены экипажа ОВО, пришел и адвокат Топытко. Сам. На своих ногах. После того, как его из отдела ОМ-3 ночью увезла «скорая». Видимо, все произошедшее оставило такое сильное эмоциональное впечатление, что, увидев в коридоре тех самых сотрудников ОВО, которые его доставляли, адвокат почувствовал новый прилив агрессии. Он не удержался, чтобы не подойти. Оба его недруга – водитель-милиционер и женщина-кинолог – сидели себе спокойно на стульях напротив кабинета, в котором опрашивали их товарища. Сотрудники были в форме. В разговор со вчерашним доставленным в ОМ-3 не вступали. А ему хотелось продолжить диалог. Тем более что ситуация несколько изменилась. В коридоре прокуратуры он чувствовал свою адвокатскую статусность в более полном объеме. Вчерашнее алкогольное опьянение прошло. А задетое самолюбие жаждало отмщения. Явление обидчиков подействовало на адвоката, как вода на старые дрожжи. Он опять закипятился, причем в выражениях не стеснялся, стал угрожать сидящим в коридоре сотрудникам милиции. Заявил, что «клетка для них найдется». Последовавшие затем события произошли очень быстро. Алексей Топытко, не удовлетворившись словесными оскорблениями, пнул ногой водителя-милиционера. Целил в грудь, но тот успел поставить блок рукой, и удар пришелся в правую кисть. Ответного удара не последовало. Сотрудник вскочил и схватил за ворот одежды бушевавшего адвоката. Он удерживал его на расстоянии вытянутой руки, что мешало Алексею Топытко нанести следующий удар (а он уже было размахнулся). Эту показательную картину застали сотрудники следственного отдела, выглянувшие из кабинета на шум в коридоре. Адвоката завели в кабинет, чтобы он успокоился.
А милиционер-водитель, дав показания и чувствуя, что боль в руке не проходит, поехал на медосвидетельствование. Его правая кисть к тому времени заметно отекла, сделанный рентгеновский снимок показал закрытый перелом четвертой пястной кости без смещения. Молодой человек находился на лечении более трех недель: полученная травма мешала ему выполнять работу милиционера-водителя.
Обратился в лечебное учреждение и адвокат.
Следствие по делу и судебные разбирательства шли долго. Профессиональный юрист, Алексей Топытко оспорил все, что только мог. Он предъявлял десятки претензий и к свидетелям, и к документам, предлагал противоречащие друг другу версии произошедшего, давая то одни, то другие показания. То он бил милиционера, то, наоборот, сотрудники избили его. И вообще, нанести удар, вызвавший перелом кости (пусть всего-навсего пястной), он был не в состоянии, так как сам имеет компрессионный перелом позвоночника (даже дважды), перелом плеча, и нанести удар мягким резиновым тапочком (он пришел в прокуратуру в тапочках) он попросту не мог. Перечень его претензий к сотрудникам был велик: он просил привлечь их к ответственности за то, что его называли на «ты». Правда, свидетели произошедшего этот факт не подтвердили. А что касается его собственных угроз и словесных оскорблений в адрес милиционеров, Топытко признал: было дело. Он так и сказал: «Сам сяду, но и на тебя железная клетка найдется».
Насчет «сяду» и «клетка найдется», это он погорячился. Реального срока лишения свободы легковозбудимый адвокат не получил. Суд счел, что его исправление возможно без лишения свободы.
Определяя вид и размер наказания, суд учел, что Алексей Топытко совершил преступление впервые, на его иждивении малолетний ребенок, он имеет ряд тяжелых заболеваний, его положительно характеризуют. Алексею Топытко назначено наказание в виде четырех лет лишения свободы условно с испытательным сроком три года. Приговор Ангарского городского суда Алексей Топытко обжалует.