На счету квартирного вора Андрея Петрова 14 краж – по последнему уголовному делу. Эти преступления совершены им в течение трех месяцев
В народе говорят: горбатого могила исправит. Это про него, про Петрова, неисправимого вора и тунеядца. Сейчас ему 32 года. Ровно половину своей жизни он живет по ту сторону закона. Его неоднократно привлекали к уголовной ответственности. Сначала давали условные сроки, как того требует закон в отношении оступившегося малолетки. Малолетка был с юности дерзким не по возрасту: крал добро у соотечественников и иностранцев – гостей города. Вскрывал чужие дверные замки отверткой и выносил из квартир все, что мог. Причем занимался этим регулярно – будто на работу ходил. Вырывал сумки у прохожих, вскрывал гаражи и т.д., и т.п.
А потом он несколько обленился. Стал действовать без шума и лишнего риска. Зачем вскрывать отверткой дверь, когда в чужую квартиру можно попасть другим способом – хозяева сами впустят. Главное – найти благовидный предлог.
Предпоследняя судимость Петрова, за несколько эпизодов которой он получил было около семи лет строгого режима, – за кражи с незаконным проникновением в жилище. Потерпевшие сами его впускали: как не пустить слесаря, который производит в подъезде ремонтные работы. Эта легенда квартирного вора Петрова оказалась поистине находкой. Ею он пользовался очень часто. Импровизации случались редко. Но тоже имели место. Как-то он представился сотрудником милиции и «конфисковал» у потерпевших сотовые телефоны и деньги «до выяснения обстоятельств».
Но играть в «милицию» все же показалось ему небезопасным, поэтому Петров вернулся к своему любимому, а главное, проверенному амплуа – слесарю. Новый виток гастролей «работника ЖЭКа» пришелся на период с июля по октябрь 2009 года. 14 краж за три месяца. Из стольких эпизодов состоит многотомное уголовное дело в отношении Андрея Петрова.
Чем занимался Петров до июля, история умалчивает. С трудом верится, что целых полгода – время с момента освобождения из мест лишения свободы до первой июльской кражи – хронический домушник смог прожить, как нормальные люди живут. А шанс начать все с чистого листа ему дали. Вместе с досрочным освобождением по постановлению Братского районного суда на 3 года 3 месяца 23 дня.
В уголовном деле есть документ, в котором сказано следующее: «Петров отбыл 1/2 часть срока наказания, характеризуется положительно, трудоустроен дневальным в штабе учреждения, нарушений трудовой дисциплины не допускает, состоит в самодеятельной организации осужденных, является членом физкультурно-спортивной секции, принимает активное участие в ее деятельности, к поручениям относится добросовестно, на профучете не состоит, свою вину в совершении преступлений осознал, встал на путь исправления, в содеянном раскаялся, взысканий не имеет, после освобождения имеет намерение трудоустроиться, вести законопослушный образ жизни...» Такие, видимо, были намерения у Петрова еще год назад. А может, таким его надеялась видеть администрация исправительного учреждения, поддержавшая УДО Петрова положительной характеристикой.
Но никакого трудоустройства и законопослушной жизни не получилось. Вчерашний заключенный продолжил вести привычный образ жизни. Это когда не работаешь, а живешь беззаботно, сыто-пьяно, за счет других.
Этих самых других, которые должны содержать 32-летнего детину, Петров, как сказано в другом документе уголовного дела, выбирал спонтанно. Натурально ходил по разным подъездам и определял по дверям. Чем входная дверь древнее и обшарпанней, тем ему лучше. Многолетний воровской опыт подсказывал, что в таких квартирах в основном живут старые одинокие люди. Их можно обирать безнаказанно: отпора не дадут, а при достаточной сноровке, глядишь, вообще ничего не заметят.
Какой резон обворовывать бедных? Так это на первый взгляд кажется, что взять у них нечего. Пенсия, сотовый телефон, электробытовые приботы – что-нибудь да найдется в каждой, даже самой бедной, квартире. За жизнь нажитое, единственное ценное... По петровской шкале ценностей что-нибудь ликвидное, что сбыть легко, хоть за двести рублей – на дозу хватит (наркоманский стаж у Петрова был, в отличие от трудового).
География квартирных краж, совершенных Петровым, оказалась весьма разнообразной. Время посещения пенсионеров обычно дневное. Иногда он ходил «в гости» по утрам. Преступления похожи друг на друга – Петров действовал по выверенному шаблону, обходился без самодеятельности. Он звонил в квартиру. Открывшей дверь хозяйке заявлял уверенным тоном, что он слесарь и производит в подъезде ремонтные работы. Для чего необходимо перекрыть в данной квартире горячую воду. Обычно эта фраза действовала как волшебное заклинание, и Петрова беспрепятственно пускали за порог. А дальше он, оценив познания своих жертв в сантехнической области, просил их то закрыть кран с горячей водой, то открыть. И так в течение нескольких минут. Сам же якобы делал то же самое с краном на кухне. Пока старушка-божий одуванчик добросовестно крутила кран влево-вправо, Петров шел с обходом. В этом криминальном занятии, надо сказать, он поднаторел. В его распоряжении было несколько минут, за это время нужно было найти в незнакомой квартире то, за чем он сюда явился. Быстрый, хищный, шарящий взгляд по сторонам: вот на столе лежит сотовый телефон, а вот шкатулка в серванте, в ней могут быть деньги... Висящая на стуле одежда с оттопыренным карманом – там, наверное, тоже есть наличность. Пылесос, выглядывающий из-под кровати. Сумочка, забытая на кресле. Паспорт на комоде, рядом с ним еще несколько документов. Все это добро быстро перекочевывало в карманы Петрова. Что спрятать не мог, хватал в руки и бывал таков. Чаще всего из чужих квартир он похищал деньги – от нескольких сотен рублей до десятков тысяч. Самый крупный преступный улов за раз в одной из квартир – 41 тысяча рублей. Как находить деньги в чужом доме, Петрову подсказывал его воровской опыт и житейские соображения. Где наши граждане обычно сбережения хранят? В платяных шкафах и сервантах, в шкатулках и под стопой белья. Иногда даже под матрацем. В общем, заначки пенсионеров Петров чуял безошибочно. Уходил из квартир он обычно незаметно. Не успела бабушка кран туда-обратно покрутить как следует, Петрова уже и след простывал. Иногда он задерживался – уходить без добычи было не в его правилах. Тогда он строго заявлял обворованной хозяйке, чтобы она в течение получаса не открывала кран с горячей водой. И его воспринимали всерьез. Пропажу замечали обычно не сразу. И заявляли в милицию не все...
По нескольким эпизодам преступления вместе с Петровым по делу проходила и его сожительница Антипова. Правда, только в качестве свидетеля. По словам этой женщины, она ни в чем незаконном не участвовала. Чем занимался в квартирах пенсионеров ее сожитель, она не знала. Они просто хотели пошутить над кем-нибудь из жильцов. Заходили в подъезд вдвоем – Петров показывал квартиру, где, по его мнению, жил подходящий для розыгрыша пенсионер. Сам Петров поднимался этажом выше. В дверь звонила Антипова. Представлялась работником электросетей, говорила, что проверяет показания счетчика. Ее тоже пускали. Во время разговора с хозяевами она осторожно выяс-няла, где деньги лежат. Через минуты две-три в дверь звонил Петров, представлялся слесарем... Выходя из квартиры, она показывала ему, где лежит ценное добро. В некоторых случаях, видимо, Антипова принимала более деятельное участие. Так, в одной из квартир она проверила содержимое сумочки, стоящей в зале на столе. Причем хозяйка квартиры тут же хватилась: сумочка стояла на столе по-другому. Она заглянула в нее – пропали деньги и документы. Мнимая «ра-ботница электросетей» натурально округлив недоуменные глаза, божилась, что она здесь ни при чем, даже была не против, чтобы ее карманы осмотрели. А потом быст-ро уходила из квартиры. На выходе из подъезда ее догонял Петров...
В один из таких походов дуэтом дверь открыла не женщина-пенсионерка, а мужчина. Судя по тому, как он медленно передвигался и почти не говорил, а слабо жестикулировал, Петров понял, что перед ним инвалид. Как такого заставлять краны крутить? А вдруг этот мужчина поймет, что его разводят? Поэтому Петров, оценив ситуацию, заявил, что он доставил сахар. Мужчина помотал головой – никакого сахара он не заказывал. Тогда Петров не растерялся, изобразил досаду и попросил письменного отказа от доставки мешка сахара. В общем, его опять впустили в чужую квартиру...
Среди тех, у кого он вынес из дома последнее, были не только пенсионеры, но и инвалиды первой и второй группы, и ребенок, не сообразивший, что открыл дверь вору. Прочесывал квартиры Петров регулярно, иногда он совершал кражи ежедневно. Не от того, что деньги к утру проматывал – привычной работы хотелось...
Когда его задержали, он начал свой длинный рассказ в кабинете следователя. С одной кражей разберутся, он следующую в деталях излагает. Вспоминает, где, у кого и сколько... Кое-что из похищенного удалось вернуть. Например, прибор для измерения давления. Его за копейки приобрела продавщица в киоске.
О нескольких кражах оперативники слышали впервые – потерпевшие в милицию не обращались.
Определяя степень вины подсудимого и меру наказания, суд учел смягчающие и отягчающие обстоятельства. С одной стороны, это признание вины, раскаяние и явки с повинными, активное способствование раскрытию преступления и розыску украденного. С другой стороны, – опасный рецидив преступлений.
За 14 краж и хищение документов Петрову дали пять лет плюс год и девять месяцев за неотбытое наказание по предыдущему приговору. Итого 6 лет 9 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Со всеми заявленными исками потерпевших Петров согласился. Общая сумма причиненного ущерба – около 152 тысяч рублей. Надо полагать, с этими деньгами потерпевшим придется попрощаться...