В местной прессе уже прошла информация о том, что Ангарск на годы вперед лишен возможности участвовать в программе по переселению граждан из ветхого и аварийного жилья. Это при том, что на реализацию этих программ на территориях выделяются средства федерального бюджета – только Ангарск мог бы освоить около миллиарда рублей. Мог бы, если бы его не просохатила предыдущая администрация и если бы прокуратура занималась своей работой – надзором за соблюдением законности. Вместо этого мы получили пшик по новому жилью для переселенцев и странные заявления прокурора Погудина в СМИ. Именно странные: не пристало прокурору истерить и бросать публичные и бездоказательные обвинения в адрес главы города. Давайте разберемся: почему это происходит, чем на самом деле вызвано стремление прокурора Погудина переложить нерешение проблемы ветхого жилья с больной головы на здоровую?
Проблема ветхого жилья затрагивает интересы многих жителей – всех тех, кто живет на окраинах города в бывших поселках, а теперь микрорайонах Новый-4, Шеститысячник, Китой, Строитель, Юго-Восточный (на 2007 год количество ангарчан, проживающих в аварийном и ветхом жилье, составляло более трех тысяч человек). Разобраться в том, почему Ангарск вдруг остался ни с чем, насколько законно и эффективно отработала за период с 2006 года данная долгосрочная программа, было поручено главой города Владимиром Жуковым в июле текущего года (распоряжение №1-226/1 ОК от 9 июля 2013 г.) отделу внутреннего контроля и аудита. За полтора месяца проверку провели. Картина нарисовалась ожидаемая и вполне тянущая на уголовную ответственность тех, кто принимал решение и ставил под документами свои подписи. Дело запахло скандалом, который, в первую очередь, нежелателен господину прокурору. Почему? Потому что заместителем начальника ДУМИ вплоть до увольнения в марте 2013 года являлась Ия Погудина, жена прокурора, именно она была ответственна за подготовку документов программы по переселению из ветхого и аварийного жилья – ее сотрудники составляли документы, она контролировала весь процесс.
Нужно отметить, что Ия Львовна увольнялась шумно и с большой неохотой. Но в конце концов в марте 2013 года она написала заявление на отпуск с последующим увольнением. При этом служебной документации никому не передавала. Имея ключи от служебного кабинета, в один из дней своего отпуска она посетила свое бывшее рабочее место. Надо полагать, очень результативно. Когда кабинет после ее увольнения комиссионно вскрыли, он был девственно чист от всех служебных документов. Ни бумажки… А бумажки были важные, какие именно и сколько их – выяснять начали позже, когда работники ДУМИ не смогли обнаружить необходимые документы в департаменте. Выплыла сия пропажа – а сегодня можно говорить как минимум о документах по двум аварийным домам – не где-нибудь, а в прокуратуре города.
«Око государево» впервые обратилось на вопрос ветхого и аварийного жилья (программа эта действует в Ангарске с 2006 года, прокурор Погудин сидит в своем кресле уже 5 лет) только в августе 2013 года, когда отдел аудита практически завершил проверку программы. Тогда в администрацию явился помощник прокурора и строго спросил документы именно на те два дома. Сотрудники администрации ответили как есть: данные документы (а всего в реестре 218 таких домов) отсутствуют. Помощник прокурора не удержался: а вот у меня они есть. И даже дал обозреть бумаги с метрового расстояния. А потом, видимо, пожалев о своей торопливости, замолчал. Наверное, в его голове мелькнул вопрос: а не Ия ли Львовна те документы умыкнула? А кто еще? Цепочка уж больна короткая, да и другими домами программы прокурор почему-то не заинтересовался…
Вот такие ценные кадры до недавнего времени руководили департаментом по управлению муниципальным имуществом. Нужно особо подчеркнуть, что длящаяся до сегодняшнего дня прокурорская проверка производится в нарушение закона. Федерального, а не местного варианта его прочтения. Господин прокурор не имеет права проверять учреждение, в котором руководящую должность до недавнего времени занимала его жена. Юристы это называют конфликтом интересов – не может быть в данном случае «око государево» объективным по определению. Но в ангарском толковании и применении закона можно все. Правда, не всем. Прокурор себе это позволяет, он же сам себе контролер, поэтому прокурорская проверка стартовала. И ее, на удивление, интересовал только период работы программы, когда главой города стал Владимир Жуков. Прокурорским предлагали: ребята, проверьте все: когда, чьим решением в реестр программы был включен каждый дом, посмотрите внимательно на то, как составлялись документы, на акты и заключения комиссий – ведь мухлеж налицо. Прокурорские интереса так и не проявили – им нужен был только Жуков.
То, что не интересно «оку государеву», думаю, будет интересно простым ангарчанам. Ведь любопытно, почему одни дома попадают в заветный реестр, а другие нет. Почему в очереди переселенцев состояли «мертвые души» (буквально, умершие мать и дочь, которым по документам вот-вот должно было быть предоставлено новое жилье)? Почему бараки из листвяка, которым еще стоять да стоять (часть их недавно была капитально отремонтирована), вдруг насильно расселяются в сэндвич-панели, в народе окрещенные «домиками нуф-нуфа», а также в энергоэффективные дома примерно того же качества? И вместе с тем в реестр аварийного фонда не попали те дома, которые на самым деле рассыпаются – их стены давно стянуты скобами.
Небольшая предыстория вопроса. Долгосрочная программа по переселению из ветхого и аварийного жилья досталась нынешней администрации города от предыдущей власти, той, в свою очередь, от администрации Канухина. Приняли ее решением городской Думы в марте 2006 года (на период до 2010 года), тогда же составили реестр из 210 домов. Затем в программу вносили изменения – в 2008 и в 2010 году при Михайлове (в 2010 году, в связи с истечением срока действия, программу продлили до 2019 года).
За это время с реестром программы произошли странные вещи. После внесения в нее изменений в марте 2008 года число домов в перечне слегка прирастает. Теперь их становится 218. В марте 2010 года ситуация резко меняется: в реестре домов, признанных аварийными, вдруг оказывается не 218 домов, а только 34. Куда испарились остальные, в документах не отражено. Эти исчезнувшие дома вновь появляются из небытия через полгода, в августе 2010-го. Именно этот реестр, в который входят 218 многоквартирных домов в микрорайонах Новый-4, Цементный, Китой, Шеститысячник, Юго-Восточный, и получила нынешняя администрация города в качестве эстафетной палочки. Последний раз к данной программе возвращались в мае 2013 года – при этом ни одного дома в нее дополнительно не внесли.
Стоит отметить, что странные вещи происходили не только с количеством домов в реестре, но и с суммами финансирования программы по годам (источники ее финансирования – средства городского и областного бюджетов, а с 2011 года – и федерального). О последней дате – поподробнее. С 2011 года Василина Шунова, на тот момент руководившая ДЖКХ, зачастила с командировками в Москву. Поездки оказались ну очень результативные: на Ангарск из Фонда содействия реформированию ЖКХ пролился денежный дождь. Сначала на программу переселения из ветхого жилья из фонда было выделено 24,5 млн рублей, на 2012 год – уже 92,8 млн рублей (плюс средства городского и областного бюджетов). Аппетит застройщика, умеющего лепить «домики нуф-нуфа», к тому моменту был нагулян как следует: это вам не три миллиона в год из области. В общем, процесс был отлажен, но как следует оборотов не набрал – грянул октябрь 2012 года, и в городе поменялась власть…
Особо нужно пояснить, что в долгосрочную программу по переселению из ветхого и аварийного жилья, рассчитанную до 2019 года и финансируемую за счет средств бюджетов разных уровней, могут быть включены дома, признанные аварийными на четко определенную дату – 1 января 2012 года. Отбором домов в реестр ветхих и аварийных занималась межведомственная комиссия, в состав которой входили знакомые все лица – Ольга Шаповалова (председатель), Мария Алехина (заместитель) и далее по списку. С 2009 в состав комиссии вошла и Ия Погудина.
По каждому дому нужно было подготовить пакет документов, главным из которых является акт, подписанный членами межведомственной комиссии – этим документом дом признавался аварийным. Так вот, из 218 домов, о которых идет речь, эти самые акты имеются только по 34 домам из реестра, мелькнувшего в 2010 году. Следовательно, 184 многоквартирных дома пролетают мимо программы. Окончательно или временно, сказать сложно. Попробуем разобраться, почему так произошло.
Сам процесс включения домов в реестр вызывает массу вопросов. Для того чтобы тщательно осмотреть каждый многоквартирный дом, удостовериться, что он более ветхий, чем его собратья (домов 50-х годов постройки в Ангарске очень много), что он соответствует всем характеристикам понятия «непригодный для проживания», комиссии явно необходимо было время. Это теоретически. На практике солидные мужи и дамы сработали ну просто реактивно – дома обследовали, акты составляли, заключения подписывали пачками. Несколько цифр: из 210 домов, попавших в перечень изначально, только за один рабочий день 18 ноября 2009 года обследовали и оформили аж 55 многоквартирных домов. Такими же стахановскими темпами трудилась комиссия и в выходные дни. Например, в субботу, 31 января 2009 года, обследовали сразу 43 дома и в субботу, 25 апреля того же года, – еще 26 домов. 32 дома оприходовали в воскресенье, 16 августа 2009 года. Последний ударный для членов комиссии день – канун Нового года, 31 декабря 2008-го. Члены комиссии не к празднику готовились, а умудрились обследовать за день 34 дома. Как говорится, а вам слабо? Что это, как не стопроцентная липа? Кто ставил в документах дату от фонаря, не удосужившись заглянуть в календарь?
Такая подозрительная работоспособность дала закономерные плоды. Под удар попали переселенцы. Люди, которые, по логике вещей, должны были радоваться тому, что попали в программу, повели себя странно. На главу города посыпались письма, в которых будущие новоселы отказывались от щедрот городской администрации. Причины отказов были однотипны: взамен старой квартиры из нескольких комнат им предлагали жилье странной геометрической формы без перегородок. При разделе его на привычные комнаты то кухня оказывалась без окна, то дети без спальни. Претензии были не только к планировке и квадратным метрам – качество новостроек было никудышным.
«Домики нуф-нуфа», в которые людей загнали, как крепостных, не соответствуют строительным нормам и правилам – по этому поводу есть официальное заключение Стройнадзора. Но переселенцам их всучили как капитальное жилье. Это во-первых. Во-вторых, цена. Реальная цена за такие «хоромы», по мнению оценщиков, составляет 12-14 тыс. руб. за квадратный метр. А бюджету они обошлись в 28 тыс. руб. Как говорится, почувствуйте разницу! Поэтому за такой барыш штамповщик «домиков нуф-нуфа» готов биться в кровь и использовать любые методы для достижения цели. Бились за свои права и обманутые переселенцы. В прокуратуру и администрацию Михайлова пачками шли жалобы, люди обращались к уполномоченному по правам человека, выступали с публичными протестами. Прокурор Погудин в ответ и ухом не повел, чтобы встать на защиту людей. Потому что разница существенная между 12 и 28 тысячами рублей?
В свое время городские газеты неоднократно освещали эту тему – как жители отказывались переезжать в энергоэффективные дома и «избушки нуф-нуфа», а их попросту выжигали огнем. Ангарчане помнят, как в микрорайоне Новый-4 таинственным образом сгорело несколько домов, – жертв удалось избежать благодаря бдительности переселенцев-отказников, которые организовали ночное дежурство, чтобы их живьем не сожгли (подробная информация об этих фактах есть на сайте газеты «Дни Сибири»). Прокуратура города, как водится, не нашла в этих фактах состава преступления и чьей-то личной заинтересованности.
Само собой, все эти события были в прямой причинно-следственной связи с тем, на каких условиях администрация Михайлова заключала контракт с предприятием-застройщиком. Документы составлялись почему-то исключительно в интересах застройщика, таким образом, чтобы обезопасить его, любимого, от всех возможных неприятностей. Жалуется новосел на качество жилья – иди докажи. Застройщика никто не обязывал устранять дефекты и недоделки за свой счет: по условиям договора в случае жалоб нужно было привлекать третью сторону, которая бы исправила авторские огрехи застройщика. Естественно, за счет средств городского бюджета. Такая практика существовала до осени прошлого года. Отгадай, читатель, с трех раз, почему это вдруг было выгодно для городского бюджета! Может, здесь и кроется ответ на вопрос, почему прокурор Погудин упорно не желает проверять программу переселения за предыдущие годы?
Последний пример: в августе и сентябре 2012 года администрацией Михайлова были заключены три контракта на участие в долевом строительстве многоквартирного дома в рамках реализации программы переселения граждан из аварийного жилищного фонда. Срок сдачи домов – конец декабря 2012 года. И ежу понятно, что эти контракты заключались под конкретного застройщика и его уже готовое жилье. Что можно построить за три месяца и какого качества? Мы ведь не в Китае живем и строить их темпами и с их качеством не научились. Поэтому контракт заключили с «Ангарским строительным управлением» на 119 миллионов рублей (большая часть средств – из федерального бюджета). И снова новоселов не спрашивали, довольны ли они качеством квартир.
Что будет дальше с реализацией программы переселения граждан из ветхого и аварийного жилья? Наши дома ветшают. Далеко не у каждого гражданина есть возможность купить квартиру за свой счет. Государство вроде проснулось и чуть-чуть повернулось к народу лицом, и даже деньги из федерации пошли. Но хэппи-энда не случилось. Коррупция на местах запорола все, что можно.
За последний десяток лет в Ангарске образовался кружок «по интересам», неприкасаемая каста, которая столько наворовала (из бюджета, растаскивая муниципальную и государственную собственность), что их ни при каких обстоятельствах – даже по убойным статьям – надзорный орган не трогает. При той поддержке с тыла, что у них была, эти ребята резвились как хотели. С ними в связке работает еще одна группа – классических провокаторов. Те обеспечивают истерию в своих средствах массовой информации. А венчает весь ансамбль, как положено, крыша. Надежная, в погонах.
Помните, как лет двадцать назад мы смотрели итальянский сериал «Спрут»? Дивились, наивные, на заграничную мафию и коррупцию…
Ирина Сутырина
P.S. История с ветхим жильем в Ангарске, надо полагать, еще не скоро встанет на здоровые рельсы. В 2013 году контракт на строительство по программе переселения из ветхого фонда подписан все с тем же застройщиком. Другие участники на аукцион просто не заявились. По условиям контракта застройщик должен иметь готовый земельный участок. Застройщиков, у которых участки есть, можно на пальцах пересчитать.
Это еще одна тема для серьезного разговора – о том, как администрация Михайлова, продолжая традицию «команды», распоряжалась земельными участками города, отдав под занавес своего сидения во власти в руки одних и тех же лиц более 70 земельных участков. Под строительство магазинов, автостоянок и проч. На многих участках – живые сосны и березы. Их без проблем свалят. При этом ангарские коммунисты будут громко кричать, во всем обвиняя Жукова.
Материал публикуется по договору с администрацией г. Ангарска